Вытравив уксусом чернила, Теодор затруднился, как подписать? Мадам Брикс? Слишком официально. Сингл Брикс - заголовок для афиш. "Напишу игриво: моя Бретелька", - Теодор хихикнул, так и подписал.
Оставалось решить, кого из мужчин отправить на это рандеву: "Луис подойдёт лучше всего. Этим я ещё сильнее уколю пройдоху мага".
Переодевшись графом, и возблагодарив маскарад, что позволяет менять внешность, Теодор отправился проделывать собственную авантюру. Он подсунул письмо под дверь гримёрной, затем, отыскав Луиса, сообщил, что некая дама "Милови-идной нару-ужности" жаждет встречи.
- Она ждёт вас, мон шер, в беседке. - Поддельный граф положил юноше руку на плечо и потребовал идти немедленно: - Не заставляйте даму ждать!
Удивлённый Луис отправился на свидание, а Теодор подивился собственной ловкости: "Если они проведут наедине хотя бы полчаса, Луис, как честный человек, вынужден будет жениться. Молва разнесётся - уж я об этом позабочусь!"
Задержавшись на минуту у зеркала, и оглядев себя, Теодор пришел к выводу, что прекрасно справляется: "Рождён быть царедворцем! Мне суждено быть графом, да-с! Я красивей этого замухрышки: шире в талии, волосы нежней. Я слаще говорю, а что до хитрости, то тут со мной не думай и тягаться! Как всё обстряпал! Ха!"
Неизвестно, чем бы история окончилась для Теодора де Румпиньи, оставь он свою затею на этом месте, но любопытство взыграло, и он решил подсмотреть, как будет развиваться шалость. Теодор подобрался к беседке и, приникнув ухом, стал слушать.
- Приди же! О, приди ко мне, моя прелесть! - мадам Брикс (вне сомнений это был её голос) обращалась к любовнику.
"Вот это штука! - думал Теодор. - У них дела там на мази!"
Мадам Брикс продолжала: - Я согрею тебя, мой шалунишка! Мой птенчик! Смелее! Войди же, я сгораю от страсти! Не медли!
"Мать честная! - изумился дворецкий и почувствовал, как краска заливает его лицо. - Да там разврат уж полным ходом! Вот это да! И кто бы мог подумать, что этот мальчишка на такое способен. А виду напустил! Сама невинность в профиль и анфас! Ходил, потупив глазки, извинялся! Недаром говорят, что чёрт предпочитает тихий омут! Хе-хе. Тем лучше: после такого визави паршивец не только женится, он будет обязан..."
Далее произошло странное непостижимое происшествие: дверцы беседки распахнулись и сильные женские руки втянули Теодора в черноту. На мгновение он опешил, а когда пришел в себя, сопротивляться оказалось поздно - камзол был сдёрнут, панталоны сорваны. "Пропадаю! - пролепетал дворецкий. - Ой, спасите! Мама!" Хотелось закричать, но губы запечатал поцелуй.
А что же Щепкин? Неужели этот каверзник отставил собственную заварушку? Не пришел посмотреть на финал? Бросил представление? Нет, не пришел. Но и не бросил.
Перед рассветом, в самый тёмный час, когда кукушка собирает слёзки, когда мысли перетекают из головы в голову, минуя слова, Щепкину вспомнилась собственная первая любовь - девушка с голубыми волосами и красивым греческим носом. "Быть может, я слишком суров? - он думал о Луке. - Слишком строго поступил?'' Но, рассуждая трезво (как умеют только старцы), Щепкин пришел к выводу, что к сердечным ранам нужно привыкать: "С младых ногтей. Так легче жить в старости". Не судите строго старика. Каждый смотрит на мир только своими глазами - так говорят итальянцы.
А Лука? Что произошло с ним?
Явившись на свидание к беседке, парень оробел. Одному? Ночью? Наедине с женщиной? Нет, это слишком. Сердце затрепетало, и Лука не решился войти, он даже не постучал. Тихонько, на цыпочках отошел прочь и направился к берегу реки. Там сел на камень и стал наблюдать, как ночь готовится стать утром.
Вдруг вода вспенилась, пошли круги, и показалась девичья голова - это печаль Луки привлекла русалку.
- Здравствуй, Арлекин! - поздоровалась русалка. (Лука был обряжен в костюм арлекина.)
- Здравствуй, милая русалка.
- Ты почему не весел? Тебя не веселят бубенчики?
- Они больше не звенят.
- Тебе не нравится шутовской колпак? Не радуют разноцветные ромбы на твоей курточкие - Лука отрицательно качнул головой. - Почему? - удивилась русалка.
- Меня пригласила на свидание девушка, - сказал Лука, - которую я очень люблю.
- Это замечательно!
- Да, милая русалка, это замечательно. Вот только я испугался.
- Чего?
- Понимаешь... она такая красивая, такая нежная... чуткая... я могу говорить о ней часами. Я хотел бы встретить с ней рассвет и проводить закат... бежать навстречу солнцу и удить рыбу. Собирать землянику и...
- И что? - нетерпеливо перебила русалка.
- Но я не могу с ней... сразу... наедине, в ночной беседке... это выше моих сил.