- Здесь, - скрежеща, сказало неведомое существо голосом таким, словно связки его были созданы из шершавой растрескавшейся текстуры, а в легких не кислород существовал, а вязкая серная жижа.
Скалка вмиг выпала из онемевших рук Верки, а существо, как ни в чем не бывало, уже зажигало громоздкий разноуровневый канделябр, стоявший на кухонном столе, и похож он был на корявую лапу кровавого вампира. Такого у Ланцовой дома отродясь не бывало. Смотрела она на это действо, как ополоумевшая, и дышать не могла от страха. И казалось ей, что этого быть не может, что это кошмарный сон. Но с каждой новой зажженной свечой становилось в кухне все светлее, а оттого - реальнее. И ужас Веркин не улетучивался, а только с новой силой, словно нагнетающийся в её душу дьявольским насосом болотный ил, заполнял каждую нервную клеточку.
И когда стало совсем светло, увидела она, что на табурете сидит в позе немыслимой человеческим разумом мерзкий и громадный, размером с шифоньер, коричневато-блестящий таракан.
Лапы его шевелились, словно приставленные к омерзительному телу на шарнирах. Изогнутые усищи, словно две гнутые арматуры, вторили им, задевая на потолке побелку, отчего та сыпалась хлопьями на пол, а ротовые тараканьи желваки, мохнатые и чудовищные, с отвратительным стрекотом пошевеливались, роняя на брюхо тараканье куриные разжеванные ошметки. Одной лапой чудище держало обожранную им почти всю курицу, а еще в одной помещался раскрывшийся книжечкой паспорт. Черной копотью дымилась в еще одной лапе сигара.
- Ланцова Вера Степановна? - сказало чудовище, заглядывая в документ черным неживыми глазами. И отсвет свечей искрился в них погребальным костром.
Но хозяйка документа не в силах была ответить. Горло ей сдавил спазм. И язык, словно неживой, безвольным трупом лежал во рту, чужой и вязкий.
- Узнаёшь? - вопросил тараканище, отшвырнув от себя документ, словно тот был заражен чумой. И показалось Верке, будто он улыбнулся, но так зловеще, что кровь в жилах стала вмиг ледяной, да в ушах застучало молотом сердце. Медленно-медленно, словно в болезненном сне.
- Нет, - проблеяла она. - Не может... быть... не может этого быть!
Но тварь, хлестнув вдруг с небывалой силой останки курицы об пол так, что кости изглоданной птицы разлетелись кругом, оборвала её лепет и застрекотала:
- Травила нас?! Травила? Убийца! Знаю - травила!..
И голос этот был, словно тупой железякой по стеклу скребли. Ланцова от ужаса поглотившего всю её, вжалась толстенным задом в плиту, и захотелось ей бежать прочь или провалиться куда-то, хоть бы даже в адское пекло, только бы не слышать отвратительного этого скрежета.
- Помилуй, господь! Никогда! Никогда не травила! - истошно возопила Верка. - Нет на мне этого! Не травила я!.. - в истерике врала несчастная, спасая свою еле держащуюся в теле грешную душу. Хотя как раз намедни Ланцова именно что травила по всей квартире рыжих паразитов и остервенело давила тапками тех, кто еще был жив.
- Врешь! - грозно изрек таракан и затянулся сигарой с такой силой, что та истлела на половину в один миг. - А посему, - произнес рыжий монстр дымом, клубящимся, как пожарище, - быть тебе самой затравленной!
И с этими словами жуткий таракан встал с табурета, раскрыл спинные закрылки, заполонив всю кухню собой, и откуда-то из потаенных своих складчатых запазух вытащил в одну секунду по огроменному баллончику аэрозоля в каждую лапу.
- Умри, тварюга! - заскрежетало чудовище и нацелило прямо в Ланцову ядовитые струи. С шипением зверским излились они на упавшую к ногами твари Верку, и, рыдая, стеная и плача, проснулась она на полу возле своего лежбища, вся запутанная в простыни, потная и почти задохнувшаяся.
- Бог ты мой! Это ж сон! - возликовала она и полетела в ванную смывать с себя чудовищное видение.
***
Вечером, возвращаясь с работы, Ланцова зашла в магазин купить к ужину котлет и, проходя мимо мясной витрины, увидала краем глаза разложенных рядком ощипанных цыплят. Словно мертворожденные, лежали они под стеклом, выгнув неестественно шеи. И Ланцова только поморщилась. Но тут вдруг как-то сами собой превратились они на её глазах в здоровенных шевелящихся тараканов, пробудив в памяти её кошмарный сон, о котором она уже и думать забыла. Верка дернулась в панике и, моргнув, с ужасом уставилась на витрину. Но опять лежали там лишь бледные куриные трупики, да различные полуфабрикаты из них.