На предложение сдать оружие чуждый комбат улыбнулся и предложил комэске самому забрать его. Комбат в свою очередь потребовал: уж раз их захватили в плен, то пусть покормят его воинство. А при отдельной эскадрилье, где летчиков 12 чел и в комендатуре челов тридцать, не более, годовых запасов провизии этой ораве на обед и два завтрака хватит. Чернокожие десантники не стали дожидаться результатов переговоров. Завидев коровенку, мирно пасущуюся на аэродроме, быстренько пустили ее на барбекю. В отношении как мирного, так и военного населения вели себя вполне сдержано. Повар с ног сбился, но американские солдаты ему посильную помощь оказали.
Два дня комэск добивался инструкций. Ему вначале говорили ждать и сохранять выдержку и спокойствие, а потом связь и вовсе прекратилась. Такое тогда на Дальнем Востоке сплошь и рядом было. А коммандос оценили продовольственные резервы комендатуры и подсобного хозяйства. Они также смекнули, что свежее продовольствие привезут не скоро. Затем сели в свой самолет и улетели.
Комэска, насколько я знаю, никто даже не ругал. А он вслед «Дугласу» крестился.
Мужик в треухе
Как-то совершенно неожиданно в четыре утра загудело. Стас, проснувшись от всепроникающих звуков сирены, сидел на койке, почесывая правое ухо. Обычно о неожиданной тревоге знали, как минимум, за неделю. А тут черт те что, то ли тревога, то ли сирену перемкнуло где? В соседней комнате зазвонил телефон. Там жил новый начальник штаба полка в ожидании освобождения квартиры, которую пока занимал старый, переводящийся на запад начальник штаба.
Вот когда Стас порадовался хорошей звукопроницаемости стен в общежитии. А то обычно они с Зойкой, как мышата, и все равно Шамиль, прапорщик, живущий в комнате справа от выхода, по утрам залихватски подмигивал ему.
Начальник штаба громко говорил в трубку:
- Экстренный сбор? Какой сбор? Кто объявил тревогу? Хорошо, иду-иду.
Тут и до Стаса дошло, что надо быстренько, не дожидаясь посыльных, собираться и бежать к дежурному по части. Когда он с тревожным чемоданчиком выбежал на улицу, в морозной темени уже маячили силуэты посыльных, бегущих ему навстречу с карточками оповещения в руках. Он бежал к дежурному по части, чтобы получить пистолет и нестись дальше, на стоянку самолетов полка. Но, когда он забежал в казарму, дорогу в дежурку преградил крепыш с автоматом:
- Вам туда, - он повел стволом в сторону ленинской комнаты.
- Как, туда? Мне пистолет...
- Нет-нет. Сегодня туда.
Не говоря лишних слов, Стас направился в ленинскую комнату, надеясь там найти ответ на вопросы: Что это за неожиданная тревога? Откуда в их морских частях взялся этот крепыш с автоматом и в зеленой камуфляжке? И почему, он, Стас, так покорно выполнил команду крепыша?
В ленинской комнате уже собралось человек десять офицеров, которые тоже задавали друг другу такие же, как у Стаса, вопросы. Самое удивительное, что и здесь на входе стоял такой же крепыш в камуфляже и с автоматом.
Офицеры прибывали и прибывали. Скоро в ленкомнате стало тесно, а командование не появлялось, и прояснить ситуацию было некому.
- Пока командира нет, пошли, что ли, покурим, - предложил штурман второй эскадрильи и направился к двери.
Но путь ему преградил тот же крепыш:
- Выходить нельзя! Всем оставаться на месте - отчеканил он.
- Да ты знаешь с кем ты, сопляк, говоришь, - глядя в юное лицо автоматчика, заорал потрепанный жизнью майор.
Вместо ответа парень приподнял ствол повыше голов повернувшихся на скандал офицеров и дал очередь по потолку и стенам ленкомнаты. От самых что ни на есть, реальных пуль пострадали портреты членов политбюро. Больше всего досталось портрету К.У. Черненко, который с удивлением взирал на происходящее.
- Лежать! Все на пол! - юношеским фальцетом закричал автоматчик и дал еще одну очередь. Портрет К.У. Черненко первым полетел на пол.
Туда же, на пол, попробовали упасть и набившиеся в ленкомнату летчики. Из-за тесноты это им не удалось. Сели на корточки и стали ждать дальнейших распоряжений.
Вскоре в сопровождении лейтенанта, тоже одетого в камуфляжную форму, появился командир полка. Он был без шапки и в расстегнутой шинели. Вид у него был злой и обескураженный.
- Выходим и строимся поэскадрильно в казарме. Там все объясню.
На построении стало ясно, что тревога самая настоящая и после построения надлежит бежать на аэродром и готовиться к вылету. Заминка и инцидент в ленинской комнате произошли из-за того, что в данных учениях им подыграла рота морской пехоты. Подъехал крытый Газ-66. Из него на асфальт попрыгали человек десять матросов в сопровождении тех же морпехов. Одного матроса, связанного по рукам и ногам бережно, сняли с машины и поставили вертикально. Один из морских пехотинцев, что-то ласково сказал связанному, а затем, достав финку, ловко перерезал путы.