В безвоздушном пространстве пламя взрыва погасло практически мгновенно; дым тяжело упал на изуродованную металлическую поверхность.
Оставшиеся неповрежденными орудия модуля продолжали поливать окружающее пространство непрерывным огнем; гора отстрелянных обойменных лотков у подножия корпуса ДШМ росла с каждой минутой.
Управляющий стрельбой компьютер выделил из мешанины целей наиболее опасные, и через секунду орудия дали прицельный залп.
У шагающей артустановки оторвало поворотную платформу, которая, вращаясь, отлетела на сотню метров. Искореженные грунтозацепы с огрызком сервопривода застыли неуклюжей изломанной конструкцией.
Боевые андроиды, которые успели сбросить использованные тубусы и подхватить из транспортных кофров новые, потонули в пламени разрывов. Один из них все же успел нажать на спуск, но ракета, поврежденная осколками, рванулась ввысь, тут же окутавшись желтым облаком самоподрыва.
…Глебу удалось обнаружить информационное табло. Подобные устройства имелись на всех космических кораблях, независимо от их предназначения для удобства ориентировки экипажа в сложной путанице отсеков и коридоров.
Галанин едва успел коснуться сенсора, когда мощный удар сотряс модуль.
Глеба швырнуло на противоположную стену, больно приложив головой.
Взвыв от боли, он безвольно сполз на пол.
Лица вдруг коснулся непонятно откуда взявшийся ветерок, который начал набирать силу, превращаясь в настоящий ураган.
Глеб, холодея от ужаса, различил свист улетучивающегося в пространство воздуха.
– Прямое попадание! Третий орудийный блистер уничтожен! Разгерметизация палубы! – раздался ровный, хорошо смодулированный, голос системы жизнеобеспечения модуля.
Тугие массы воздуха ринулись в пробоину – уплотнитель гермодвери уничтоженного орудийного блистера дал широкую трещину. Глеба поволокло по полу, легкие резануло острой болью. Он заскреб пальцами по полу, пытаясь удержаться, но сопротивляться исполинской силе декомпрессии не было никакой возможности.
Протяжно взвыли сервомоторы – из стен выдвинулись сегменты аварийной переборки, наглухо запечатав поврежденную часть коридора.
Глеб, распластавшись на полу, тяжело дышал – воздух был разреженным и стылым, и резал легкие саднящей болью. Голова кружилась от недостатка кислорода.
Кое-как утвердившись на ногах и борясь с серой мутью в сознании, он вновь склонился над информационным табло. Непослушными пальцами набрав команду, он принялся ждать.
– Технический уровень номер три, сектор четыре А, хранилище номер шестнадцать, – прочитал он вслух. Голос звучал глухо и хрипло.
Позволив себе минуту передышки, Галанин тяжело привалился спиной к стене. Он понимал – второго такого попадания и без того потрепанный модуль не переживет. И если ракета угодит в реакторный отсек, то неконтролируемая ядерная реакция превратит в пар все в радиусе нескольких километров вокруг. Но сейчас артиллерийская палуба продолжала вести огонь, несмотря на повреждения – Глеб чувствовал спиной мелкую дрожь переборки.
Тряхнув головой, Глеб прогнал из сознания остатки предательской серой мути. Время сейчас играло против него.
…Со стороны правой артиллерийской палубы к модулю приближалась группа кибермеханизмов. Боевые андроиды совершили маневр, обходя зону боестолкновения за пределами возможностей сканеров космического корабля.
Орудия правой полусферы молчали. Рубка ДШМ была сильно повреждена столетие назад попаданием снаряда системы противокосмической обороны станции. И теперь, лишившись централизованного управления, боевые компьютеры артиллерийской палубы не могли открыть огонь, нуждаясь в командных директивах, введенных в ручном режиме. Воспользовавшись этой технической оплошностью, боевые андроиды быстро сокращали расстояние до цели...
...Технический уровень был погружен в густой сумрак. Редкие осветительные плафоны под сетчатыми колпаками давали минимум освещения.
Звук шагов гулко разносился по длинному помещению.
По правой стороне протянулся ряд дверей.
Глеб, щурясь в темноте, разобрал надпись: «Хранилище № 16».
На панели управления тлел зеленый огонек. Едва Галанин коснулся клавиши активации, как на крохотном экране вспыхнула надпись: «Введите личный кодон».
– Черт! – Глеб в сердцах грохнул ладонью по стене.
В горячке боя он и не подумал, что доступ к амуниции и стрелковому вооружению может быть закрыт кодами доступа, и лишь член экипажа, на основе личного кодона, чей электронный узор внесен в реестр системы контроля доступа, сможет разблокировать вход.