– Сдача, сэр. Сэр?
Молодой человек не отреагировал. Выйдя на улицу, запустил руку в пакет, словно что-то выискивая, и через некоторое время достал пирожок. Забулдыга продолжал увлечённо мурлыкать песнь, выстукивая ритм ногою в рваном башмаке.
Джентльмен подошёл к пьянчужке и протянул пирожок:
– Не желаете ли закусить, сэр?
Пьянчужка враз очнулся:
– Что? Ты это мне? А, да, желаю!
Волосатая рука жадно схватила подаяние:
– Благодарность от меня не услышишь.
– Да, сэр. Как скажете, сэр.
Шутливо отдав честь, джентльмен пошёл прочь.
Пьянчужка ухмыльнулся, укусил пирожок и вскрикнул, словно его стукнули по голове. С ругательством выплюнув на мостовую зуб.
– Сволочь! Ты специально подсунул мне этот кирпич! Эй, слышишь?
Пьяница запустил два пальца в рот и достал окровавленную монету. Несколько секунд сверлил стеклянным взглядом, потом поднёс к глазам.
– Поганая медяшка.
Лицо забулдыги перекосило злобой, красные глазки сузились.
– Пенни, – прогундосил пьяница, словно что-то припоминая. – Конечно. Это ты, щенок…
Он попытался подняться, но количество выпитого позволило лишь встать на четвереньки и провожать странного «благодетеля» взглядом.
– Эй! – взвыл пьянчуга. – Куда пошёл, а? Эй, как там тебя, богатеем стал, зазнался?
Забулдыга пополз, сплёвывая кровь на мостовую.
– Видишь, во что я превратился. Ты видишь? А всё эти поганцы, работнички. Растащили, разули честного трудягу Паркера. Лентяи, уроды безграмотные!
Вопль растворился в цоканье копыт промчавшегося мимо зелёного фургона с крупной табличкой: «Гримлоу – быстрая доставка в любое время дня и ночи». Джентльмен чуть приподнял шляпу, словно поприветствовал старого знакомого.
– Что он хочет, сэр? – поинтересовался кэбмэн, брезгливо разглядывая пьяницу.
– Понятия не имею, – лениво ответил пассажир, откинувшись на сиденье. – Будете пирожок?
Кэбмэн охотно угостился.
– М-м-м, вкусно! Спасибо, сэр.
– Да, – согласился пассажир. И добавил: – Когда-то из таких пирожков состоял весь мой обед.
– Что вы говорите, сэр!
Возница стегнул лошадей, коляска аккуратно объехала плачущего забулдыгу и помчалась по мостовой. Женщины из кафе провожали кэб взглядами.
– Знаете, кто это был? – спросила брюнетка.
– Кто?
Девушка придвинулась ближе и чуть слышно прошептала:
– Сам Дэн Нортон!
– Шутишь. Что он забыл в нашем захолустье? – возмутилась хозяйка. – Это ещё фантастичнее, чем твои любимые сказки про фей.
– Шучу, – согласилась брюнетка. – Но очень уж похож, если верить фотографиям в журналах. Кстати, действие его романа «Башмачник» происходит где-то в наших краях.
Хозяйка в ответ хмыкнула.
– Всё-то ты знаешь! Идём работать – свои книжки вечером будешь читать.
Отправив вздох вслед растаявшему в тумане экипажу, девушка шустро взбежала по ступенькам.
Марта на мгновенье задержалась, глянула на отражение в окне и поправила причёску. С пышных огненно-рыжих локон вспорхнула стайка разноцветных звёздочек. Мимолётные создания замерли, полыхнули аметистом, сделали круг и унеслись ввысь…
Олег Нагорнов
Маска
Абориген сел напротив, внимательно посмотрел мне в глаза и спросил:
– Как же так?
Я не люблю, когда за мой столик садятся без разрешения. Не люблю пристальные взгляды и глупые вопросы. Меня можно назвать слегка нетерпимым, но я вообще не люблю дураков в любой форме. Но я уважаю местные обычаи, какими бы они ни были. Может быть, у них здесь так принято…
– Что, простите?
Мужчина откинулся на спинку, прищурился и снял шляпу, всем своим видом демонстрируя, что расположился надолго.
– Вы меня поняли!
Тон его изменился с удивленно-подозрительного до агрессивно-настойчивого. Я нащупал в кармане «электрошокер». Так, на всякий случай.
– Нет, я вас не понял.
Я же был вежлив и терпим, как одинокая медсестра с душевнобольным пациентом. Незнакомец отвернулся к окну, закурил без разрешения, перестав нравиться мне окончательно.
– Хорошо, – наконец заскрипел он настороженно, – я спрошу прямо. Почему вы не в маске?
– Ах, вот вы о чем!
Я сразу расслабился, даже улыбнулся. Вот в чем дело…
– Что же, я с удовольствием отвечу, хотя вы и заставили меня понервничать. Там, откуда я родом, не принято носить маски. Честно говоря, даже не понимаю, что в этом хорошего. А как вы догадались?
– Не понимаете?!
Нет, я не снял напряжения. Собеседник завелся еще больше.
– Но это же… это же так естественно!
– Носить маску? – снова улыбнулся я.
– Именно! Носить маску!
Абориген сатанел на глазах.
– И не улыбайтесь! «Там, откуда я родом…»! Что это за дыра, интересно, где отвергают дары цивилизации? Девяносто процентов обитаемых миров пользуется масками, ясно вам?!
– Во-первых, перестаньте орать. Во-вторых, я не знаю закона, обязывающего меня носить маску. Вас это шокировало? Очень жаль, но это ничего не изменит. Мне нечего скрывать.
Он немного успокоился, затушил сигарету в прозрачной пепельнице, расстегнул ворот белой рубашки. Подумал и закурил еще одну.
– Очень жаль, что такого закона нет. Разумеется – шокировали! Я не видел ничего подобного даже на других планетах, не то что в кафе возле собственного дома! И что вы, черт возьми, имели в виду вот под этим: «мне нечего скрывать»?! Всем нам есть что скрывать! Необязательно быть преступником, чтобы носить маску. Открытые, показные эмоции вредят обществу, это доказано. Когда мы, люди, стали чрезмерно проницательны, это стало необходимостью. Понимаете?
– Нет. И не понимаю, и не принимаю. Меня не пугают чужие мысли, чувства и желания, написанные на лицах. Это – естественно. Это правильно и честно. Повторюсь – мне нечего скрывать и не от чего прятаться.
– Такие, как вы – опасны, – сделал он неожиданный вывод.
– Чем же?
– Вы тут спросили, как я догадался…сам не знаю! Но вы резали мне глаза, смущали, раздражали, пока я не понял, в чем дело! Ваша так называемая искренность… это обычное бесстыдство. Моральная обнаженность, цель которой – только шокировать и выделиться. Ваши открытые эмоции вредят обществу, вы – червь, точащий устои!
Я пожал плечами.
– Думайте, как хотите. Я свой выбор сделал. Мне маска не нужна, а нравится вам это, или нет – не мои проблемы.
– Не нужна?
Его улыбка нравилась мне даже меньше, чем он сам в целом. Мужчина задрал голову, как непослушный конь, и нажал на лейб «Мир масок», наклеенный на тощий кадык. Симпатичный шатен исчез. Передо мной сидел лысый неухоженный сорокалетний человек с дряблой кожей и густыми волосами в носу. На его лице, завершая картину, проступали отвратительные зеленоватые пятна.
– Как вы думаете, я бы смог, выглядев таким вот образом, жениться, получить хорошую работу, заслужить уважение? Нет! Никогда!!! Я понимаю, вы – красавчик, но дело даже не в этом. Маска позволяет не только скрыть внешнее уродство, но почувствовать себя другим! Более уверенным, независимым, неуязвимым! Ваши слабости перестанут быть достоянием общества! Поймите, мир – театр. Стать настоящим актером можно, только надев маску! Всем нужны маски! И он надел маску.
Ангелина закончила творческие процедуры в дамском туалете и вернулась, не дав мне ответить.
– Заводишь друзей?
Она эффектно улыбнулась. Она такая красивая, моя Ангелина. Русые волосы, карие глаза, очаровательные ямочки на розовых щечках… само совершенство! Не без гордости я подумал, что ее маска от «Шарма» гораздо дороже, чем у моего собеседника.
– Давайте знакомиться! Я Ангелина, а это, – она поцеловала меня в щеку, – мой муж Эрик «Икс двадцать пять». Он только позавчера прибыл из питомника, и еще осваивается на Земле. Надеюсь, все хорошо?
– «Икс двадцать пять»?! Эрик «Икс двадцать пять»?! Так вот почему! Так ты…ты – андроид?!
И он засмеялся, хотя эти звуки нельзя назвать смехом даже из вежливости.
– Я предпочитаю, чтобы меня называли «искусственный человек»! – холодно отозвался я.
– Чувства! – хрюкал он, не слушая, - Эмоции! Искренность! Андроид!
Тут он засипел и замахал руками, напугав нас и официантку. Но, к счастью, это был очередной приступ хохота. Наконец он удалился, пошатываясь и спотыкаясь, на прощание поцеловав руку Ангелине и отвесив шутовской поклон мне.
– О чем вы говорили? – спросила моя прелесть.
– О природе человека, – серьезно ответил я.
– Глупенький, – Ангелина нежно погладила меня по руке, – тебе еще рано говорить с людьми на темы, в которых ты совсем не разбираешься!