Они идут по длинному светлому коридору. Левая нога Джейн чавкает и чмокает. Кажется, весь мир слышит это противный звук. Утром, на парковке Джейн не заметила выбоину и наступила в неё. Левая туфля немедленно наполнилась водой. Удивительно, но Джейн даже не сразу поняла, что происходит. Вдруг стало холодно и сыро, она подумала, что начинается дождь.
Переобуться времени не было, да и не во что. Джейн взяла три комплекта белья, бирюзовый пиджак (если будет жарко) и тёплую куртку. Про обувь не подумала. Просто не подумала.
– Куда вы меня ведёте? – она оглядывается, вертит головой.
В фильмах часто показывают вытянутую комнату с длинной стеклянной стеной-перегородкой. Вдоль стекла тянется металлическая сетка или стальные прутья. По одну сторону сидят заключённые, по другую – посетители. Беседа идёт через телефон или через дырочки в стекле. Джейн ожидала увидеть нечто подобное.
– В камеру, – говорит Дугал.
Это похоже на шутку. На несмешную полицейскую байку, которой пугают неопытных посетителей. Или посетительниц. Джейн выворачивает голову, как ворона, снизу вверх смотрит на копа и понимает, что тот не шутит.
– Он тихий заключённый, – поясняет лейтенант. – Ведёт себя примерно. К тому же он будет в наручниках. В камере вам будет удобнее. С начальством я договорился.
"А со мной?!" – хочется кричать. "В наручниках!" – повторяет Джейн и издаёт истерический смешок.
– А если он меня… – она делает какое-то сложное движение, будто завязывает мешок или перекручивает бельё.
В глазах лейтенанта появляется высокомерное небрежение.
– Уж дату своей смерти вы должны знать, госпожа гадалка. Или я что-то путаю?
Полукруглым сводом камера напоминает конюшню. Конюшню для породистых рысаков. Только своды здесь ниже: рысаки не привыкли пригибать голов, люди – запросто. К счастью, Роберт занимает первую, ближнюю камеру. Почему к счастью? Джейн с содроганием представляла, что нужно будет пройти вдоль всех камер и в каждой из них – смерть. Покойник. Живой труп.
Даже хуже: покойник уже ничего не излучает, он молчит, как сгоревшая спичка, а тут спички живые, горящие. Извергающие страх и ненависть. Целое море страха и ненависти – в нём можно задохнуться. Запросто.
Лейтенант осмотрел камеру, приказал заключённому встать к стене, надел наручники. Джейн наблюдала со стороны. Она совсем не узнала коммивояжера. "Он изменился так сильно или я просто забыла?"
– У вас есть два часа. Если что-то случится – звонок на столе.
"Кому он это сказал, – усомнилась Джейн. – Мне или ему?"
Роберт сидел, повесив руки между колен, смотрел глазами старой потерявшейся собаки: "Как славно, что ты меня нашла. Теперь всё наладится".
Джейн заметила на блузке пятно (кажется, кетчуп), потянула лацкан пиджака, чтобы прикрыть. Движение получилось неловким – Роберт заметил. И Джейн заметила, что Роберт заметил. Неприятное ощущение. Вдалеке (вероятно в конце коридора) кто-то высморкался, потекла вода, в соседней камере скрипнула койка, кто-то икнул и перевернулся на другой бок. Под лампочкой жужжала муха.
"Какого чёрта? – психует Джейн. – Сколько можно меня терзать?" Она вскидывает голову и говорит:
– Чего тебе? Зачем звал?
Вопрос получается грубым и на мгновение Роберт смущается. Так смущается человек, принявший незнакомца за старого друга, когда хлопаешь по плечу приятеля, а поворачивается чужой человек.
Собачье восхищение испарилось, на лице проступила растерянность. Джейн видит, что Роберт очень постарел. Волосы побелели, дряблая кожа повисла складками, серые глаза замутились, стали водянистыми, как у запойного алкоголика. Пальцы находились в непрерывном движении.
– Ты была права! – Роберт тянется ближе, Джейн невольно отстраняется. – Он существует! Я нашел его.
– Ты о чём?
– Глаз, что на твоей картинке. Я нашел его владельца.
– Владельца глаза? – Джен кажется, что она ослышалась, но уточнять она не решается. "Пусть выскажется до конца. Кто знает, что у него на уме?".
– Нет, не владельца, – Роберт трёт лоб, – конечно не владельца, а хозяина… кому принадлежит глаз. Монстра.
– Монстра, – чуть слышно повторяет Джейн и чувствует невероятное облегчение. Напряжение последних дней ослабевает. Ещё мгновение и стальные оковы превратятся в бабочек. Хочется улыбнуться и даже расхохотаться.
"Боже мой, сколько было страхов! Сколько нервов потрачено впустую из-за глупостей. А этот дурак, – Джейн думает об экстрасенсе, полагает, что тот разыграл её или, быть может, – просто не знал, что сказать. Или нет: это было совпадение. Возможно, я так сильно о нём думала, что он почувствовал мои мысли. Поэтому у него было видение. Всё это ошибка". Джейн смотрит на Роберта, как смотрит мать на выпачкавшееся в грязи любимое чадо. "Один сумасшедший поставил на уши столько здоровых людей… бедняга Роб, как давно ты спрыгнул с катушек?"