– Паш, неудобно, люди смотрят…
– Какие тут люди?
Из подушек в плетенном кресле высовывается лохматая седая голова. Рядом другая, гладкая, рыжая. Длинные тонкие руки поправляют волосы, она поворачивается, чтобы затянуть хвост, я вижу чеканный профиль. Девчонка- умница. Девочка – красавица. Таких поискать… Поискали. Ухмыляюсь. А у него глаза растерянные, как у мальчишки.
Я приподнимаю чашку с капучино, как бокал, чокаюсь с пространством. С пространством, которое, играя, дает возможности тому, кому вздумается и отнимает их у того, кому хочется.
Это была моя работа, черт побери.
Паша уже идёт ко мне , оставив девушку бултыхаться в подушках покачивающейся конструкции, как котенка в корзинке.
Он подходит близко и смотрит умоляюще. Вблизи особенно видно, как он счастлив.
– Это совсем не то, что ты думаешь.
У меня взлетает бровь. Я не сдерживаю смешок презрения. Я не смотрю на него. Отпиваю кофе.
– После того, как ты… в общем после того, как ты ушла, я решил ещё раз посмотреть на кандидаток. Я слонялся по улицам разных городов и встречал их там, где они ходили. Вы же высчитали мне все маршруты и время (он замялся). Объездил кучу мест. Занимался этим целый месяц. Своим я сказал, что у меня отпуск… За Лизой пришлось ехать в Вену.
Он присаживается на ручку кресла и сияет волосами на солнце. Я смотрю на него и не верю своим глазам. Тру их, глаза, умываю лицо сухими ладонями. Складываю ладони вместе под подбородком. Улыбаюсь. Это не тот Павел, которого я знаю. Тёрся по подворотням, заглядывал в окна, мёрз на улице в ожидании встречи… месяц бродил по незнакомым городам, как потерянный пёс.
– Я понял, что это мой человек, Ника. И всё. Я сам пришел к ней. Я никому ничего не заказывал. Только купил цветы в ближайшем ларьке… и…. и… пошел знакомиться.
Я улыбаюсь.
– Я буду обязан тебе всю свою жизнь, Ника. Запомни. Я просто боялся своего счастья, боялся…сглазить.
…ты меня понимаешь?
– Да.