В том же октябре Комиссия еще раз подтвердила свою «аполитичность», занявшись поисками преступников, совершивших преступление по явно политическим мотивам. В полдень 9 октября 1934 года на улице Марселя были застрелены король Югославии Александр и министр иностранных дел Франции Луи Барту. Случилось это вскоре после того, как Александр прибыл с государственным визитом во Францию. Молодой хорватский террорист Петруд Кальман, запрыгнув на подножку движущейся автомашины, выпустил град пуль из автоматической винтовки. Александр скончался на месте, а залитый кровью Барту — через час. Кальман был буквально растерзан полицейским эскортом. Сцена была ужасающей.
Но Кальман действовал не в одиночку. Он входил в прекрасно организованную, хорошо финансируемую и высокомобильную группу национал-«патриотов», снабженную фальшивыми паспортами, первоклассным оружием и страховкой. Вскоре во Франции были арестованы еще три заговорщика, а двое оставшихся с помощью Интерпола схвачены в Турине.
Но вот в чем иронический поворот сюжета: «аполитичная» Комиссия помогла арестовать заговорщиков, а итальянское правительство отказалось их выдать — по политическим мотивам! У итальянского фашистского диктатора Муссолини были притязания на северную часть Югославии. И, не будучи другом короля Александра, он предоставил убийцам политическое убежище.
В это время в работе Комиссии уже ощущалось то, что Уинстон Черчилль назвал «собирающимся штормом», который обернулся трагедией Второй мировой войны. Это отмечено в мемуарах сэра Рональда Хоува: «Если до сих пор немцы посылали делегатами на Генеральные ассамблеи Комиссии профессиональных офицеров полиции высокого ранга, то сейчас стали направлять и молодых нацистских головорезов».
Именно таким был и Курт Дальег. В июне 1935 года он прибыл на Генеральную ассамблею в Копенгаген в огромном спортивном «мерседесе», одетый в светло-зеленую форму генерала полиции. Когда его спросили, каким образом он сумел подняться так высоко в иерархии германской полиции, он не без самодовольства ответил: «Моя главная заслуга состоит в том, что я побывал почти в каждой камере тюрьмы Моабит в Берлине». (Десять лет спустя в Праге он был вздернут на виселицу за военные преступления, совершенные им в качестве последнего гитлеровского «протектора Богемии и Моравии».)
Как и на двух предыдущих Генеральных ассамблеях, гитлеровскую Германию представлял граф Вольф фон Хелльдорф, комиссар полиции г. Потсдама, а позднее — Берлина. Своим продвижением по службе он обязан главным образом своему ярому антисемитизму и неутомимости в поджогах синагог. К слову сказать, умер он «геройской» смертью на виселице за участие в неудавшемся заговоре против Гитлера в июле 1944 года, когда выходцы из старого правящего класса поняли, что Гитлер проигрывает Вторую мировую войну.
Двумя другими гитлеровскими посланцами на Генеральные ассамблеи Интерпола были профессиональный полицейский Артур Небе, глава германского Отдела криминальных расследований (ОКР) (позже он также кончил на виселице за участие в июльском заговоре 1944 года), и Карл Циндель, помощник по делам полиции германского министра внутренних дел. Один из руководящих офицеров полиции Швеции Харри Зодерман потом назвал их обоих «весьма умеренными нацистами». Да, довольно странное выражение использовал достопочтенный доктор Зодерман.
Помимо растущей угрозы германской агрессии, в 30-е годы наблюдался и рост престижа Комиссии. К началу 1938 года за пятнадцать лет ее существования количество стран-членов более чем удвоилось. Однако по-прежнему это была в основном европейская организация. Латинскую Америку представлял один лишь Эквадор. Но общий перечень государств — участников Комиссии впечатляет. В нее входили 34 страны: Австрия, Бельгия, Болгария, Великобритания, Венгрия, Вольный город Данциг, Германия, Голландская Вест-Индия, Голландская Ост-Индия, Греция, Дания, Египет, Ирландия, Испания, Италия, Китай, Латвия, Литва, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Персия (Иран), Польша, Португалия, Румыния, Турция, Финляндия, Франция, Чехословакия, Чили, Швейцария, Швеция, Эквадор и Югославия.
В 1935 году у Интерпола появилась своя радиосеть. Впервые в истории борьбы с преступностью полицейские службы Амстердама, Берлина, Брюсселя, Будапешта, Бухареста, Варшавы, Вены, Парижа, Прессбурга-Братиславы в Чехословакии и Цюриха могли связаться друг с другом по своим собственным радиоканалам.
В июне 1937 года наконец-то удалось уговорить Великобританию принять у себя в Лондоне очередную Генеральную ассамблею. «Таймс» не сочла нужным даже сообщить об этом событии. И все-таки делегаты собрались здесь не без пользы: помимо прочего, они подтвердили на следующие пять лет требование, сформулированное Генеральной ассамблеей 1934 года о том, что шеф полиции Вены автоматически становится президентом Комиссии.