— Ты меня ударила! – взвизгнула Нэрэйа. Ее удивление сменил гнев, волнами огня растекшийся по коже. Статическое поле усилилось в десятки раз, заполнив все отсеки и переборки маленького челнока.
— Да ударила, – сквозь зубы процедила Рипли, ощущая покалывание разрядов на своем лице. – И будь уверена ударю снова если еще раз подойдешь ко мне! Голос землянки хлестнул наэлектризованный воздух как плеть.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Сайракс не вклинился между ними. Все внимание Эллен было сосредоточено на Нэрэйе, но отметила, что он заслонял ее, стоя лицом к азари. Турианец защищал ее и почему-то это не казалось странным. Наоборот это казалось правильным.
— Я прошу вас покинуть это космическое судно, сейчас. – слова падали из его рта словно тяжелые камни. Он говорил спокойно, даже тихо, но это был тон лидера, с которым не спорят а подчиняются.
— Ты заплатишь за это, – прошипела Нэрэйа, вперив в Рипли уничтожающий взгляд и едва ли не оскалившись. – Я добьюсь того, чтоб твою расу никогда не приняли в состав Совета Цитадели! Слышишь меня? Никогда!
Резко развернувшись в вихре окутанных языками голубого пламени черных одежд азари ударила рукой по кнопке открытия внешнего люка и вышла наружу. Сайракс проследил за ней, и только потом взглянул на Рипли. При этом выражение его закрытого костью лица было совершенно не читаемым.
— Ненавижу… эту злобную суку – сквозь боль выдохнула землянка, тем сам пояснив свои действия. Она искренне надеялась, что он не станет уточнять почему. Новых объяснений она просто не выдержала бы.
— Добро пожаловать в клуб тех, кому не нравятся азари, – отозвался турианец, сдобрив ответ щелкающими нотками иронии и довольно резко добавил. – Клянусь, эти синие гермафродиты когда-нибудь затрахают Галактику до вымирания.
Рипли засмеялась. Она ничего не могла с собой поделать. Она просто стояла и смеялась как никогда в жизни. Это было нездоровое веселье, граничащее с истерикой, но она смеялась, дрожа всем телом от пережитого нервного напряжения. Силы покидали женщину, боль взялась за дело с новой силой. Медленной горячей волной она растекалась под черепом, огненными ручейками распространялась по телу стремясь заполнить собой все. Каждый орган, каждую клеточку, каждую полость. Тяжелыми каплями просачиваясь к уставшему измученному сердцу.
Но Эллен продолжала смеяться. Лишь вцепилась в прохладный металл брони турианца, чтобы не потерять равновесие и ткнулась лбом в металлически нагрудник. Холод. Он был так приятен, он успокаивал боль…
— Рипли, вы в порядке?.. – откуда-то издалека донесся до нее голос Сайракса, звучавший буквально над ухом, но она уже не смогла ответить. Слабость и нервное напряжение взяли верх над истощенным организмом.
Эллен провалилась в беспамятство, успев ощутить, как сильные, снабженные когтями руки подхватывают ее, не давая упасть, а затем отрывают от пола и несут куда-то… не важно куда. Главное она была в безопасности…
========== Глава 7. Тропа чужих снов. ==========
«Все мы видим сны, которые иногда сбываются»
Мартин Дж.
Наверное, сознание отключилось все-таки не полностью, потому что какой-то частью она продолжала воспринимать и фиксировать происходящие события. Смутные фрагменты, неясные образы вспыхивали в узких щелочках между полуопущенными шторками век, но Рипли не удавалось как следует рассмотреть их.
Мешала боль. Жуткая пульсирующая боль, от которой раскалывалась голова. Ей казалось что там, под черепом, находился огромный котел. Он пыхтел, переполняясь влажным горячим паром и, казалось, был готов взорваться и разнести мозг на тысячи мелких кровавых ошметков последней вспышкой боли.
Когда давление достигало критической точки, сознание отключалось, позволяя Рипли вернуться в спокойную черную реку забытья и просто плыть по ее течению. Но потом она выныривала из ее волн на поверхность и тогда разрозненные, совершенно не связанные друг с другом ощущения вливались в нее.
Сквозь плотную пелену боли она…слышала непривычные, не похожие на человеческие, шаги… они доходили до приглушенного страданием сознания в виде странных искаженных шорохов, но Рипли, тем не менее, почему-то была уверенна что рядом с ней не человек …она чувствовала осторожное но объятье теплых, нежных и доброжелательных рук; от их прикосновения становилось спокойнее… хотя они, Рипли знала совершенно точно, не принадлежали человеку …вдали проплывали размытые, словно посадочные огни в тумане, пятна света, а иногда ей удавалось различить стену коридора…
…не больше. Все, что ей было доступно сейчас – это нечеткие расплывчатые образы. Но даже их было достаточно чтобы понять – ее куда-то несут. И от этого становилось только хуже. Каждый шаг Сайракса отдавался во всем ее теле. Головная боль усиливалась и Рипли хотелось взвыть в голос, но изо рта вырвался лишь жалобный стон, который никто не услышал. Тогда она попыталась взмолиться, попросить не трогать ее и оставить в покое, но не смогла даже разлепить губы. Скованная бессилием слабости, находящаяся на грани беспамятства, она вынуждена была беспомощно терпеть всю эту боль…
…до тех пор, пока все те же сильные и надежные руки не опустили ее на кровать. Мягкая подстилка тут же охватила ее тело, навевая спокойную дрему. Даже боль немного притупилась. Хотя возможно, это произошло благодаря утешительному прикосновению Сайракса, не отпускавшего ее даже сейчас.
И почему-то Рипли вдруг так захотелось пожаловаться обладателю обнимавших рук, захотелось, объяснить ему как же ей больно, но почему-то промолчала, прислушиваясь к своим ощущениям. Из нестерпимой боль превратилась в пульсирующую и теперь то раздувалась до невероятных размеров, заполняя своды многострадального черепа, то сжималась в маленькую слепящую точку. Эллен старалась отвлечься от страдания и не дать ему возможность взять над ней власть. А потому внимательно, насколько позволяло корчащееся в муках сознание, прислушивалась к разговорам, ведущимся где-то рядом.
— Доктор, что с ней происходит? – спросил приятный, исполненный внутреннего ритма мужской голос. Он звучал так близко что Рипли ощутила приятную вибрацию взмокшей от холодного пота коже.
— То, о чем я вам и говорила: нельзя так прерывать такой долгий анабиоз без соответствующих биофизических процедур. Могут возникнуть непредсказуемые побочные эффекты, осложнения в органах дыхания и кровообращения и даже нарушение клеточных структур, – сварливо отозвалась Вирэтис.
— Хотите сказать, столь сильная головная боль это нормальный побочный эффект? – Сайракс отодвинулся от нее и это, почему-то породило смутное ощущение потери. Ей даже стало чуть хуже.
— Скажу так, ей сильно повезет, если она отделается лишь головной болью, – что-то холодное, мягкое и освежающее коснулось руки. Спиртовой тампон. Ей протирали сгиб локтя, собираясь делать укол. Вата пропала, а вместо нее появилась игла. По крайней мере, Рипли была уверенна, что это игла.
Нет. Не так. Ей хотелось чтобы это была игла и чтобы препарат, который ей собирались вколоть, побыстрее подействовал и избавил ее, наконец, от этой боли. В этот раз ее желание исполнилось довольно быстро. Едва заметный укол и незабываемое ощущения покоя и расслабленности, охватывавшее ее тело по мере того, как химический состав разливался по венам. И от этого становилось легче, боль в голове ослабела окончательно. Она становилась все меньше, пока не съежилась в крохотную точку.
Наверное, боль должна была вернуться, но позже. И это было хорошо. У нее появилось время просто отдохнуть. Просто закрыть глаза и отключиться, не думая о том, что прятал в себе туман боли. Вот только… у ее мозга были совершенно другие планы. Поэтому, стоило Рипли смежить веки, как память тут же отправила ее в объятья кошмара. Ад, притаившийся в ее воспоминаниях, вырвался на свободу…