— Понятно, — я сделал краткую паузу и произнёс:
— Ваше превосходительство, разрешите задать вопрос, который может вам показаться непочтительным, но я больше воин, чем дипломат, и не привык юлить.
— Слушаю Вас, господин полковник. Я тоже больше воин, чем политик и дипломат. Просто в силу своего положения приходится заниматься и такими вещами. Итак, слушаю ваш вопрос, — Юань внимательно смотрел мне прямо в глаза.
— Ваше превосходительство, почему вы сохранили жизнь императору Гуан Сюй? — произнёс я и замолчал.
Генерал глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза Юань Шикай просидел в такой позе секунд тридцать, после чего поднял веки и, посмотрев на меня каким-то усталым взором, произнёс:
— Император Гуан Сюй олицетворяет новую империю Цин, которая должна занять причитающее ей место на мировой арене, а не быть практически колонией восьми держав. Без него мне и моим соратникам не удастся произвести китайскую революцию Гуан Сюй по подобию революции Мэйдзи. Нам нужно знамя революции, знамя реформации, — генерал замолчал, вновь прикрыв глаза.
Я также молчал, поняв, что Юань Шикай ещё не закончил свою мысль.
— Идеи императора по преобразованию нашей великой империи во время «Ста дней реформ» нашли живой отклик у большого количества населения Поднебесной. Гюань Сюй понимает необходимость преобразований практически во всех областях, включая международную и внутреннюю политику страны, её экономику, вооружение, военные силы, создание системы высшего образования и многое-многое другое, даже расовый вопрос, — генерал замолчал, задумавшись.
— Прошу прощения, Ваше превосходительство, что значит расовый вопрос? — решился я нарушить затянувшуюся паузу.
— Я родился в провинции Хэнань — одной из колыбелей китайской культуры. На протяжении многотысячелетней истории китайской цивилизации более двадцати империй устанавливали или переносили столицы своих государств в Хэнань. Маньчжуры не сделали этого, так как считали себя выше ханьцев. Я и многие мои последователи, да и император считают, что в Китае должно быть юридическое равенство между ханьцами и маньчжурами, несмотря на якобы существующие расовые различия между ними. Империя должна быть национальной, где у всех будет национальность — китаец, — довольно эмоционально закончил эту фразу генерал, и опять взял паузу.
Я тоже молчал, так как не знал, что сказать.
— Я и мои люди контролируем шестнадцать наиболее развитых провинций империи, опираясь на располагаемые там войска. Мои шесть дивизий нового толка в Чжили держат в кулаке столицу и Тяньцзинь. У нас большинство союзников из оставшихся в живых членов правительства и Военного совета. Среди известной части китайских интеллектуалов за мной закрепился ореол защитника национальных интересов Китая, — продолжил свой монолог Юань Шикай. — Но без императора на первых порах мы не справимся. Начнётся смута. Драка между собой, чем непременно воспользуются иностранные державы, продолжая растаскивать мою страну на куски. Именно поэтому император Гуан Сюй остался жив. Я ответил на ваш вопрос, господин полковник?
— Более чем, Ваше превосходительство. Ещё один неудобный вопрос. А как Гуан Сюй отнёсся к возникшим волнениям? — мягко обозвал я военный переворот.
— Можете передать своему императору, что мы достигли определённых соглашений, и Цзай Тянь понимает своё положение. Тем более за время его заключения у него обострилась чахотка. Доверенный дворцовый врач отводит императору не больше пяти лет жизни при самом благоприятном исходе и с учётом усиленного лечения.
— Новую жену императору искать не дадут, и на нём императорская династия Цин прервётся. Я правильно понял?
— У вас действительно отсутствуют даже задатки дипломатии, господин полковник, — забавно пошевелив усами, недовольно произнёс Юань Шикай.
— Ваше превосходительство, вы сами сказали — мы воины. К чему все эти политесы. Насколько я понимаю, как бы не было сформировано новое правительство империи Цин во главе с Гуань Сюй, реальная власть будет в ваших руках и руках ваших соратников. Говоря совсем откровенно, Вы будете диктатором империи Цин, если сравнить с Древним Римом, то есть будете обладать всей полнотой государственной власти?!
Я посмотрел на Юань Шикая — такого небольшого плотного мужичка-боровичка, в позе и во взгляде которого после моих слов промелькнуло что-то наполеоновское.
— Dictator rei gerundae causa, — на латыне произнёс генерал и тут же перевёл сказанное, — диктатор для ведения войны. Да такой бы диктатор из меня получился бы. И от того, что диктатор не может быть привлечён к ответственности после окончания срока своих полномочий за любые совершённые им действия, тоже бы не отказался. Но, реально… Реально, я буду иметь чуть больший вес, чем император.