— Вы искали со мной встречи? — из подъезда вышел молодой седой человек.
Александр обернулся. Перед ним стоял обычный парень, каких из сотни сто один. Среднего роста, спортивного телосложения, но не закаченный. Такое тело скорее подошло бы для легкоатлета. На вид ему было лет тридцать, но портили вид седые волосы. Хотя в толпе, при быстром взгляде, Саша бы не обратил на это ни какого внимания. Вдруг парень насмотрелся какого-то сериала и подражает главному герою, или главному же, но антагониста? В наше свободное время все может быть. Глаза тоже не выдавали своего обладателя. Александр надеялся там увидеть агрессию, жестокость, жажду крови, но увидел пустоту. Точку и пустоту. Одет парень был скромно, без вызова. Обычная межсезонья куртка и джинсы.
— Да, — кивнул журналист, — если вы тот, с кем меня обещали свести.
— Перевертыш?
— Как-как?
— Вы используете слово оборотень, — пояснил пришедший, — мы нет, перевертыши, так нам больше нравится.
Они стояли друг напротив друга, в пустом дворе заброшенного барака под мерно качающимся светом уличного тусклой фонаря. Небо было покрыто густыми облаками и не одной звездочки видно не было, и даже луны.
— Хорошо, — кивнул Александр, — перевертыш, так перевёртыш.
— Мне сказали вы журналист и хотите взять интервью у настоящего перевертыша?
— Вам правильно сказали.
— Хорошо, — кивнул парень и глаза его на мгновение стали живыми, но только на мгновение, чтоб потом стать опять безжизненными колодцами беспросветной тьмы, — что вы хотели узнать?
— Давайте начнем с имени?
— Юрий Савельев, — не моргнув и глазом выдал оборотень.
— Вы не боитесь называть себя настоящим именем? — удивился журналист.
— Этот человек уже мёртв для всех, я живу под другим именем, — пояснил Юрий.
— Расскажите Юра, вы сами решили стать оборотнем или вас заставили? Покусали?
— Сам.
— Очень интересно, — обрадовался Александр, — а что послужило толчком к этому? Отправной, так сказать точкой?
— Жизнь, — ответы Савельева не жаловали журналиста разнообразием и витиеватостью.
— Ну, это понятно, что именно привело вас к этому решению? Желание силы, власти или что-то другое, более сокровенное?
— Желание найти правду и справедливость подходит?
— Вот как? А можно по подробнее.
— Можно и поподробнее.
Юрий Савельев родился в интеллигентной семье младших научных сотрудников местного НИИ. Он ничем не выделялся на фоне своих сверстников, как в младенчестве, так и в детском саду. Вот только в школе стал белой вороной. Так получилось, что у родителей родилась девочка, его младшая сестра и однокомнатную квартиру в районе, где селились все работники института, пришлось поменять с доплатой на двушку, но совершенно в другом районе. Родителям стало лишь немного дольше добираться до работы, ходил прямой автобус от нового дома до НИИ. А вот у маленького Юры жизнь перевернулась кардинально. Район оказался рабочим, и дети тут были такими же. Если в прошлом они все во дворе были примерно одинаковыми, то сейчас парня окружали сверстники совсем с другим воспитанием, мировоззрением и ценностями. И на фоне их он явно выделялся. А дети не любят тех, кто не такой как они. И если в младшей школе все останавливалось на уровне кличек "интеллигент" и "ботан", то в средней школе жизнь белой вороны ухудшилась. Это сейчас знают такое слово, как буллинг, раньше это просто называлось травлей. Травили Юру систематически. Мало того, что он учился на одни пятерки, а по-другому в его семье было нельзя, так вместо качалки и бокса, так популярных у современных подростков, он ходил в музыкальную школу. И вот представьте, идет такой прилизанный мальчик, в чистеньком не дорогом пальто, натертых гуталином ботиночках, ворот рубашки белой с галстуком виден, в руке папка для нот… А до музыкальной школы надо было пройти два квартала. Обычно проехать на автобусе, но на установке могли тусить местные, и тогда приходилось бежать. Быстро бежать, а если спотыкнешься или тебя догонят, домой придешь во всем грязном и с синяками. Объясняй тогда родителям, что упал. Хорошо не на скрипке играл, и носить её не надо было. Испорченные ноты можно купить на сэкономленные на обедах деньги, а вот скрипку, домбру, гитару или аккордеон не купишь. Один знакомый из музыкалки рассказывал, что если его ловят, то он накрывает собой футляр с аккордеоном. Синяки заживут, переломы срастутся, а вот на другой инструмент денег у его родителей уже не будет. Юра думал, что когда он будет учиться в старшей школе, от него отстанут. Но нет. К этому времени в Империи стукнул кризис и те, кто третировал Юру в детстве, в его юности стали бандитами и решили уже обдирать всех в районе. А молодой пианист стал для них любимым мальчиком для битья. Когда же его заметили в музыкальном плане и стали приглашать на концерты в другие города и даже в столицу, криминал решить поставить его на деньги. Им было все равно, что ему не платят, ибо он юное дарование, да и всю дорогу и жилье с проживанием его родители оплачивают во время концерта. Ездишь? Играешь? Значит платят. А если платят — плати. Но платить было нечем. И его избивали, думая, что он не хочет платить. Во время одного такого избиения, ему переломали пальцы.