— Вы правы, это не имеет значения.
Но ей показалось, будто для него это не так, будто ему невероятно неудобно, что она — а может быть, кто-то еще, — подумает о нем плохо. Интересно…
— На вашем месте я была бы осторожней с непрожаренным мясом. — Тайлер смотрела на Зака поверх стакана, потягивая искрящуюся газированную воду. — От него вы можете стать еще агрессивнее.
— Я не… — Он смолк на полуслове. — Вы специально дразните меня?
Тайлер невинно распахнула глаза.
— Дразню вас?
— О, да. — Зак начал улыбаться. — Видно, я все еще недооцениваю вас.
— Недооцениваете меня? Ее взгляд остался невинным.
— Да. — Зак уже смеялся. — Но, к счастью, я уже понял, почему.
— Поняли? Он кивнул.
— Вы отвлекали мое внимание, но, к сожалению для вас, это не может длиться бесконечно.
Проклятье! Но Тайлер продолжала улыбаться как ни в чем не бывало.
— Не может?
— Нет, не может, — подтвердил он. — Вы надеялись, что я забуду свой вопрос, как вы стали друзьями с Джералдом Найтом. И я хочу знать, кто такой Руфус. И насколько… полненькой вы были, когда Джералд встретил вас. Позвольте мне также утверждать, что на вас невозможно не обратить внимания — и совсем не потому, что на вас платье от Веры Уонг!
И тут Тайлер вспомнила — когда они входили в ресторан, Перри вылез из следовавшего за ними такси. Зак не обратил на Перри внимания, но она-то сразу поняла, что тот теперь прячется где-то неподалеку в надежде сфотографировать Зака — одного или вместе с ней, — когда они будут уезжать!
— Что же вы молчите? — спросил Зак, не дождавшись ответа.
Правда, он и сам не знал, почему его так заинтересовало, с кем знаком какой-то назойливый репортер. Неужели потому, что Тайлер перестала для него быть «каким-то назойливым репортером» в тот момент, когда он обнял и поцеловал ее?
— Итак, — заговорила Тайлер, не глядя на Зака, а рассматривая рисунок на своем стакане. — Мы с Джералдом встретились в Нью-Йорке, когда я делала о нем репортаж. По непонятным мне причинам он стал относиться ко мне с симпатией, и с тех пор мы друзья.
Зак мог понять, как это произошло. Тайлер и ему начала нравиться. Но Заку это было совсем ни к чему.
Возможно, надо представить себе толстую Тайлер? Бесполезно. Да и будь она чуть тоньше или чуть толще, ее глаза все равно будут озерами расплавленного шоколада…
Но оставался еще один вопрос.
— А Руфус? Он тоже симпатизирует вам?
Ее глаза внезапно наполнились слезами.
— Не знаю… мы не виделись уже полгода!
Официант поставил перед ними первое блюдо.
— Спасибо.
Зак тепло улыбнулся официанту, ругая себя за то, как грубо говорил с ним.
— Улыбка всегда вас спасает? — спросила Тайлер.
У Зака мгновенно пропал аппетит.
— Я сделал ошибку, — признался он. — Уверен, что даже вы их иногда допускаете.
— Довольно часто, — ответила она. — Но я достаточно взрослая и умею приносить извинения.
Зак подумал, что не ей бы учить его хорошим манерам, раз она таким способом проникла в его жизнь.
Официант вернулся с двумя чашками теплой воды с лимоном, чтобы обмывать пальцы после креветок.
Зак бросил на Тайлер многозначительный взгляд и повернулся к официанту.
— Простите, что я был… резким при обсуждении меню. Я не должен был изливать на вас свое разочарование.
— Пожалуйста, не думайте об этом, мистер Принс, — уверил его официант, мужчина средних лет. — Ваша реакция была весьма умеренной. На прошлой неделе леди запустила в меня стаканом вина, когда я сообщил ей об изменении меню! Я рассказал шеф-повару о ее и вашей реакции и, полагаю, теперь у нас опять будет утка.
Зак с торжеством взглянул на Тайлер. Она отчаянно кусала губы! Но глаза выдали ее.
— Вы смеетесь надо мной? — воскликнул он.
— Нет… конечно, нет!
И она разразилась веселым, здоровым смехом — совсем не жеманным, какой он так часто слышал.
Ее глаза искрились, щеки пылали, лицо сияло. О, как же она красива! И Зак был не единственным мужчиной в ресторане, который так думал.
Тайлер, наконец, немного успокоилась.
— У меня нет сомнений, что у них опять будет утка! Вы умеете быть невероятно обаятельным, если захотите.
Он поморщился.
— Это значит, что я не слишком часто был таким в вашем присутствии!
Она пожала плечами, все еще улыбаясь.
— Я же сказала, если захотите…
Вот этого Зак и не хотел. Тайлер слишком опасна, думал он. Пусть уж лучше напишет, что он не всегда вежлив, чем раскопает, почему он так разозлился. Подлинная причина этого не была постыдной, но он никогда не рассказывал репортерам о проблемах, которые у него были в детстве и почти не проявлялись, когда он стал актером, но неожиданно проявились сегодня.