– Ты все подстроила, – бормочет Регина, свободной рукой нащупывая сумочку, которая должна быть где-то рядом. Второй рукой она цепляется за плечи Эммы.
– Я все подстроила, – соглашается Эмма и, склонившись, проводит кончиком языка по губам Регины. Та жмурится, стремясь перевести поцелуй в нечто большее, однако в этот момент Эмма замечает сумочку и меняется в лице.
– В этот раз я не отпущу тебя, – хрипло говорит она, и Регина кивает.
– Не надо.
Она все обдумала.
Она все решила.
Она этого хочет.
Она пришла сюда, чтобы это получить.
В конце концов, это ее соулмейт, а их, как известно, не выбирают.
Регина вкладывает в руку Эммы искусственный член и расслабляется в предвкушении. Вернее, пытается расслабиться, пока низ ее изнывает от желания впустить в себя что-то большое и горячее. Эмма целует ее в шею, в грудь, обводит языком напряженный сосок, втягивает его в рот и какое-то время ритмично сосет, пока Регина извивается на холодном полу, уже не замечая неудобства. А когда Эмма поцелуями спускается еще ниже и тревожит языком клитор, Регина принимается всхлипывать, потому что нет у нее больше сил, чтобы все это терпеть.
– Эмма! – едва ли не умоляет она и ошеломленно вскрикивает, когда Эмма рывком переворачивает ее на живот. Не за что уцепиться, и Регина бесполезно хватает пальцами воздух в томительном ожидании. Чуть погодя Эмма раздвигает ее ноги, и левого бедра касается то, что Регина моментально узнает.
– О, боже… – бормочет она, приподнимая таз, мечтая, чтобы Эмма поскорее вошла в нее. Она поворачивает голову, но все равно ничего не видит, однако остальных чувств достаточно. Эмма гладит ее ладонями по спине, по ягодицам, слегка похлопывает их и гладит снова. Затем одна ее рука ложится Регине на лобок, два пальца зажимают набухший клитор, и не удержавшая стон Регина впускает в себя член. Эмма начинает двигаться сразу же, не давая приноровиться. Между ними нет особой нежности, но это нормально для цикла. Нежность будет потом – так думает Регина, совершенно забывшая, где находится. Ее хватает только на то, что всхлипывать и стараться угнаться за Эммой, с ходу взявшей быстрый ритмичный темп. Внутрь-наружу, внутрь-наружу – бесконечные качели. Эмма толкается бедрами, не забывая ловко работать пальцами. Второй рукой она придерживает Регину за плечо. Регина упирается коленями и локтями в твердый пол и, закусив губу, пытается впустить Эмму в себя как можно глубже, как можно полнее. В какой-то момент у нее это получается, и член проскальзывает дальше, задевая что-то по пути. Невообразимой силы оргазм накрывает Регину так, что она падает, слыша затуманенным разумом, как кто-то кричит от удовольствия: кажется, это она сама. Вжавшись лицом и грудью в пол, она тяжело дышит, содрогаясь, а Эмма целует ее спину и плечи, не спеша выходить. Регина не успевает опомниться, когда ее снова переворачивают, и Эмма вновь оказывается внутри. На этот раз они лицом друг к другу, Регина может обнять Эмму ногами, и проникновение становится наиболее глубоким, наиболее интимным. Они смотрят друг другу в глаза, тяжело дышат и начинают двигаться. Старые, как сам мир, движения, приносящие столько удовольствия!..
Регина не знает, когда влюбилась в Эмму – она любила ее всегда. Еще не зная, еще не ведая, она уже тянулась к ней. Такова судьба всех соулмейтов. Они с первого взгляда чувствуют, что принадлежат друг другу. Теперь Регина может объяснить себе все те эмоции, что испытала в момент первой встречи. Ничего не случается просто так. И с ней не случилось.
Регина прогибает спину, грудью прижимаясь к влажной груди Эммы, ногтями царапает ей поясницу, а потом надавливает щиколотками на ягодицы, вынуждая войти глубже. Эмма стонет, вытягивая шею, вытягиваясь сама, по телу ее пробегает быстрая дрожь. Регина с придыханием чувствует, как внутри нее начинает расти узел. Сначала небольшой, он лишь немного растягивает влагалище, добавляя дополнительных приятных ощущений. Регине кажется, что влаги становится больше, скоро они утонут в ней, но смазка уменьшает неприятные эмоции от узла: в ней содержится нечто вроде обезболивающего. Движения Эммы становятся более хаотичными, она движется неровными короткими рывками, и с каждым ее толчком узел внутри Регины становится больше. Мускулы Эммы на предплечьях напряжены так, что, кажется, вот-вот порвутся. Она упирается ладонями в пол по обе стороны от рук Регины и толкается, толкается вперед, не в силах выйти обратно. Регина задыхается от невероятных ощущений, ерзает, извивается, пытается соединиться с Эммой еще крепче, а в какой-то момент дергается сильнее, чем надо. Ей тут же становится больно, потому что узел уже достаточно вырос, чтобы не выпустить член. Регина вскрикивает – в основном от неожиданности – и сжимается. Через секунду Эмма застывает над ней, запрокинув голову, с подбородка ее срывается и падает Регине на грудь капля пота. Регина получает свой оргазм в момент, когда горячая жидкость принимается заполнять ее собой.
Эмма кончает долго, Регина успевает прийти в себя и немного позавидовать ей, но зависть тут же исчезает, когда появляется отчетливое понимание: двигаться почти невозможно. Любое движение к низу от живота причиняет не сильную, но весьма ощутимую боль. Регина закусывает губу и кладет ладонь себе на живот. Ей кажется, что она может ощутить узел.
Все еще тяжело дыша, Эмма расслабляется, склоняется и осторожно целует Регину. У нее соленые губы. Сейчас, когда эйфорин немного отхлынул, Регина замечает, как красива Эмма. У нее не классическая красота, может быть, Регина считает так оттого, что Эмма ее соулмейт. И все же…
Эмма ложится на Регину, обнимает ее обеими руками и снова смотрит прямо в глаза. Регине немного неловко, но это глупо: они только что занимались сексом, в ней все еще узел, а ее смущает взгляд Эммы?
– Зачем ты это сделала? – спрашивает вдруг Эмма, и Регина вздрагивает от неожиданности.
– Сделала что?
– Узел, – коротко поясняет Эмма свой вопрос. – Ты ведь знаешь, что теперь будет.
Она испытующе смотрит на Регину, а та торжествующе улыбается.
– Разумеется, знаю. Потому и сделала.
Теперь у них будет ребенок. Узел способствует тому, чтобы жидкости партнеров смешались как следует и не вытекли раньше времени. Обычно для этого достаточно получаса.
Регина все рассчитала. Ребенку нужны оба родителя – в этом вопросе государство непреклонно. Значит, когда Спенсер все узнает, он будет вынужден отменить смертную казнь – в любом случае. Никто не позволит ему сделать это, даже если Эмма сознается во всех грехах мира. А потом Регина постарается сделать так, чтобы Эмму выпустили. Потому что теперь они должны быть вместе.
Она гладит Эмму по щеке.
Эмма мрачно улыбается и ничего не говорит.
Проходит больше часа, прежде чем узел начинает спадать. Регина так привыкла лежать неподвижно, что не сразу замечает изменения. А может быть, ей не хочется отпускать Эмму. Когда Эмма шевелится внутри нее, Регина снова ощущает возбуждение. Теперь уже оно доставляет скорее неудобства, чем что-то другое, и Регине не терпится подняться на ноги. Член выскальзывает из нее через пару минут – маленький и сморщенный. Эмма без усилий вытаскивает его из себя. Регина достает из сумочки тампон и влажные салфетки. Обтерев бедра, живот и пах, она снова затыкает себя: жидкости, конечно, смешались, но не стоит испытывать везение. Эмма молча поглядывает на нее.