- Признаю, признаю!
- И вам все равно что станется с плодами вашего гения.
- В смысле?
- Вы что - опять не в курсе? Скажите - сколько книг вы видели в своей жизни? Уникальных заглавий?
- Ну-у... Тысячи полторы.
- Значит за тридцать, скажем, лет вышло столько книг, что вы, как филолог, знакомый со сферой книгоиздания профессионально, можете привести только полторы тысячи единиц. Открою небольшую тайну. Если вы опять не в курсе... Хотя догадаться бы можно. Только я, лично, в этом кабинете, за два годы работы выдал - как вы считаете сколько? Девятьсот девяносто шесть Разрешений. Этими руками, этой, вернее, подушечкой среднего пальца я избавил наш погибающий мир от девятисот девяноста шести пишущих человек. Кстати, образование хоть как-то близкое к бумагомарательству среди этих агнцев имело лишь несколько особей. Их я отправил в бассейн с особенным удовольствием. Кое-кто, конечно, отправился загорать в реактор. Свобода выбора - дело святое... Я разумеется понимаю, что наш мир обречен, и даже подобной мерой ему не поможешь. Но все рано, все равно. Каждый приходит в сей мир чтобы сделать его чуточку лучше. Старается по мере возможностей и дарования... Вот и я не могу позволить себе тратить впустую бесценные, не такие уж многочисленные мои годы.
- Вы что - хотите сказать, что... Мою книгу... Мою книгу могут не напечатать? Но почему? Почему? У меня хорошая книга!
- Кто вам сказал? Это официальная резолюция?
- У меня хорошая книга! Я знаю! Я обдумывал ее полжизни!
- Какой ужас!
- Отдайте мне Заявление! У меня хорошая книга... Отдайте мне Заявление... Чтоб вы все сдохли, уроды...
- Ну, ну. Думайте что говорите. Вы представляете что будет если мы все сдохнем? Уроды? Вы представляете что случится если в мире снова начнут Публиковаться без Разрешений? Просто так - взял да издался? Если простое слово, которое вы фиксируете в пространственно-временном континууме, имеет такое свое влияние - что́ говорить о книге? Вы на самом деле уверены, что это так же "легко" как пойти в туалет, нагадить и смыть? Вы вообще понимаете что значит это явление? Книга? Мне наплевать, что лично вы готовы булькнуться в кислоту ради сомнительной прелести быть напечатанным. Если даже, допустим, вашу работу пропустят... Мне не наплевать на ресурсы, которые - немалые, в наш век глобальной агонии, - ухнут в творение вашего сверхчеловеческого интеллекта. Мне не наплевать на людей, которым, может быть, доведется перелистать ваше творение. Ведь это могут прочесть дети! И прочитают, дети долбаные... Вы отдаете себе в этом отчет? Что ваша книга так или иначе окажет воздействие на Универсум? Хотя, хм, простите. Если человек готов расстаться с жизнью чтобы сообщить невиданный факт, что днем небо синее, а ночью черное... В общем, даю вам последний шанс. Я просто сегодня добрый, и вообще мне жалко убогих. Отправляю вас на пересмотр коэффициента пэ-эс. Если пересмотрят удачно, признают, что вы невменяемый...
- Я не убогий! И я вменяемый!
- Ну, и славненько. Вы получаете Разрешение, передаете рукопись в Департамент, подписываете раскрепляющие документы, и отправляетесь в бассейн с кислотой. Кстати, была б моя воля, я бы вас по кусочкам туда. Написал два абзаца - пять сантиметров. Еще два - еще пять сантиметров... Эх, были времена, жили люди! Завоевал бы, скажем, в античности Рим пол тогдашнего мира, будь всякий древнеримский засранец, гм, литератором?
- Да, но Цезарь тоже пи...
- Молчать! Цезарь тоже пи-пи. Это кто говорит? Цицерон недорезанный? Вот Разрешение. Передаете рукопись в Департамент, подписываете раскрепляющие документы. И в бассейн... При этом не забываете, что ваш труд может быть не Опубликован.
- А какова вероятность... В процентах... Ну, по статистике...
- Какая вам разница - двадцатый или двадцать второй знак после точки? Запятой то есть. Хотя пардон, какая вам, писателю, разница... Итак, на размышление минута. Посидите, подумайте. Хотя бы раз в жизни. Пардон, пардон. Вы не мыслитель, вы писатель... Время пошло.
- Я давно все решил. Никуда не деться... Я буду Публиковаться.
- Я предупредил. Моя совесть чиста.
- Даже пусть все это правда... Есть же процент... Я буду Публиковаться!
- Вот Разрешение на Публикацию вашей книги. Всего доброго.
- Вот... И все?
- А что еще? Рукопись может быть доставлена по любому из указанных адресов, в течение трех календарных суток с момента выдачи настоящего Разрешения включительно. Разрешение обжалованию не подлежит. Если не успеете доставить рукопись в срок...
- И теперь, значит...
- Убирайтесь, у меня много работы! Какая вы все-таки сволочь антиобщественная. Даже смертью общество обделили. Почему не выбрали, например, реактор? Какое-то количество джоулей пошло бы на пользу. Ах, пардон, - вас же, как писателя, как мизантропа то есть, от общества тошнит по определению. Вас, значит, тошнить может, а общество от вас тошнить не должно? Ну, ныряйте хоть в кислоту... Вам что - пинка дать? Пошел вон, говорю. Ох, грехи наши тяжкие... Следующий.</p>