— How are you today? — осведомляется он, будто ему есть до этого дело.
Это значит: «Как вы сегодня поживаете?» Я перевожу, потому что в моем последнем романе[90] английские фразы даны без перевода, и это стоило мне Гонкуровской премии 2003 года. Эдмонда Шарль-Ру[91] считает, что я должен был перевести на французский все реплики персонажей. Например, вместо «Spare me the bullshit!» персонажи моего романа «Windows on the World»[92] должны были воскликнуть «Избавь меня от этого бычьего дерьма!»[93]. Возможно, президентша Гонкуровской академии и права, но с переводом реплик я бы сильно потерял в плане реализма и добавил бы в текст комичности. Макинерни, напротив, считает, что я правильно сделал, что не стал переводить заглавие на французский:
— Это же американская реалия, вы не можете перевести название фирмы как «Окна в мир», это было бы смешно.
Короче, сидим наконец друг против друга в этом абсолютно урловом месте.
— It’s an ugly place but it’s supposed to be trendy.
Нет смысла переводить эту фразу. Думаю, читатель журнала «Бордель» имеет за плечами бакалавриат (читай: аттестат зрелости) плюс двенадцать лет высшего образования либо же достаточно владеет английским, потому что смотрит подряд все серии «Sex and the City». Открываем меню и корчим кислую мину: опять мировой ширпотреб, без всякого вкуса и оригинальности, хрен те что в духе «world food».
— Yuck! — крякает Джей. — И почему меня вечно приводят в рестораны, каких в Нью-Йорке сотни? Я бы предпочел что-нибудь настоящее, сугубо французское!
Сказано — сделано! Хватаюсь за телефон и набираю ресторан «Аллар»[94]. У них есть для нас два места (еще бы, сколько я денег у них оставил!). Мы с Джеем разыгрываем срочные переговоры с секретариатом, рассыпаемся в извинениях и вываливаемся на улицу Гран Огюстен.
Через несколько метров мы даем себе волю и веселимся, как два сорванца, сбежавшие с уроков.
Дж. М. Не могу больше запихивать в себя интернациональную кухню! Можно подумать, я все еще в Америке! Одно название чего стоит: «Ze Kitchen Galerie»!
Ф. Б. О да! «Галерея кухни». Очень в духе восьмидесятых! Кто же у них наворачивает эти произведения кулинарного искусства?
Шагаем по средневековым улочкам одного из старейших кварталов Парижа. Чувствую, что Макинерни вежливо скучает: рассеянно глазеет на прохожих, на хорошеньких школьниц из лицея Фенелона, на старого почтальона верхом на велике. Он, наверно, чувствует себя внутри почтовой открытки: американец в Париже, и не просто американец, а Приглашенный Писатель. Наконец входим в «Аллар», и ему сразу делается лучше. На столе, застеленном белой скатертью, появляется тарелка с аппетитно нарезанной сухой овернской колбасой, вокруг суетятся гарсоны в черных пиджаках, приносят бутылку «живри», наполняют наши бокалы. Вот оно, счастье!
— Мне бургундское нравится больше, чем бордо, — говорит Джей Макинерни. — В нем больше особинки. Оно похоже на истеричных европеек, которые вечером трахаются до потери сознания, а наутро влепляют тебе оплеуху и называют подлецом.
Ф. Б. А вы часто бываете в Париже? Мы с вами как-то виделись на Монпарнасе, вместе с Оливье Коэном[95], когда выходили из «Глэмор-Эттитьюд» («Glamour Attitude»). Кстати, ваша книга «Ночное время» («Afterhours») начинается как раз с новеллы, где действие происходит в Париже, ночью… Вы написали ее после того вечера?
Дж. М. Да, я рассказываю свои безумные похождения после Книжного салона. На меня напала чокнутая поклонница, жутко секси, и увязалась за мной (в «Будда-бар», к «Ман-Рею», затем в «Кост» и в «Ред-лайт»). Идиотизм! Я теперь не помню, что́ было на самом деле, а что́ я придумал.
Ф. Б. Обычная профессиональная деформация. Писатели лучше помнят то, что пишут, чем то, что пережили.
Дж. М. В «Afterhours» смесь всего. Это Оливье Коэн уговорил меня написать. Для нас, неотесанных американцев, Париж олицетворяет романтику и утонченный вкус. Мне хотелось сломать этот шаблон и представить Париж таким же жалким, как Нью-Йорк!
Ф. Б. А вы согласны с моей характеристикой вашей новеллы? Это роман, из которого изъяли сто первых и сто последних страниц, а в середине оставили только каждую третью фразу.
Джей, с полным ртом, начинает давиться от смеха.
Дж. М. Отличная характеристика! Но труднее всего найти конец. В этом сборнике я насчитал по меньшей мере с десяток концовок!
90
Речь идет о романе «Windows on the World» (2003), получившем премию Интералье (Prix Interallié).
91
94
Ресторан «Аллар», открытый в 1932 г., носит имя своих основателей, бургундских крестьян Марты и Марселя Аллар, семейные рецепты которых имели огромный успех; ресторан продолжает хранить национальные кулинарные традиции.