Вопрос: Не могли бы Вы, Ваше Святейшество, объяснить, какую роль в тибетском буддизме играют защитники? Я совсем запутался и уже не знаю, считать их чувствующими существами, символами или частью моего собственного сознания и сознания других людей. Если защитники, как мне говорили, являются лишь местными божествами Тибета, включенными в буддийскую традицию, то каким же образом они могут оказывать воздействие и приносить пользу, универсального характера?
Его Святейшество: Я согласен, это может послужить источником недоразумения. Тибетцы уделяют очень много внимания защитникам. Для буддиста подлинным защитником является он сам. Поскольку мы верим в карму, в то, что мы пожинаем плоды собственных поступков, то нашей настоящей защитой являются добродетельные поступки, благие мысли и мотивации. Вот наши подлинные защитники.
Система защитников пришла на самом деле из Тантраяны. Некоторые защитники связаны с определенными тантрами. Для того чтобы заниматься практиками, связанными с этими защитниками, адепт должен прежде всего научиться основам умственной визуализации. Как только человек приобретает некоторый опыт в практике йоги божеств, то, беря это за основу, он может мысленно представлять защитников и поручать им выполнение определенной работы, направленной на умиротворение или усмирение каких-либо сил, на увеличение чего-либо (например, срока жизни или благосостояния), на обретение силы или же работы, связанной с их гневным аспектом. Таким образом, основываясь на практике йоги божеств, защитникам можно давать указания и поручения.
Существует множество различных видов защитников. Например, есть десять гневных царей (махакродхараджа). Эти защитники являются манифестациями десяти конечностей Будды. Или же в Абхидхармакоше описываются десять различных видов ума. Следовательно, эти десять защитников могут рассматриваться как манифестации десяти видов ума Будды. Поскольку они являются манифестациями просветленного существа, то их следует рассматривать как нечто неземное, находящееся за пределами сансары.
Кроме вышеназванных, существует еще одна категория защитников, таких, как Вайшравана (rNam thos sras), который является манифестацией не Будды, но бодхисаттвы. Таким образом, подобные защитники – вполне земные существа, по-прежнему пребывающие в сансаре. Далее, в данной категории можно выделить нескольких защитников, которые, подобно Царю Пяти-Тел (rGyal po sku lnga), существуя в сансаре, не являются исключительно тибетскими защитниками, поскольку сфера их деятельности гораздо шире, чем одна страна. Кроме того, есть еще один вид защитников – земных существ, которые связаны с определенным местом или народом. Я, к примеру, родом из тибетской провинции Амдо. Нашим местным защитником считается Мачен Бомра. Сфера деятельности этого божества ограничена одним районом.
Иногда эти божества могут оказывать влияние на события, происходящие в мире. Известны случаи, когда они после китайского вторжения появлялись в созданных новым правительством тюрьмах. Такие события на самом деле носят весьма загадочный характер. Расскажу вам одну странную историю. Совсем недавно некая уроженка провинции Амдо решила навестить родные места. Пока она там находилась, ей было видение. Она видела местное божество и говорила с ним. Во время беседы местный бог сообщил ей, что сначала он сидел в китайской тюрьме, а котом провел одиннадцать лет вместе со мною в Индии. Никто, однако, не уделил особого внимания рассказу этой женщины.
Но история на этом не закончилась. В этом районе у местных жителей существует, видите ли, обычай подносить божеству цампу (жареную ячменную муку) и молоко. В дополнение к этому они обычно подносят ему и мясо. Тем не менее на этот раз, как рассказывают, защитник сказал, что за время, проведенное рядом с Далай-ламой, он получил некоторые учения, в связи с чем отныне воздерживается от употребления мяса в пищу. Он сообщил местным жителям, пытавшимся заслужить его милость, что раз уж они взяли на себя заботу приготовить мясо, то он примет это подношение, но вместе с тем дал им ясно понять, что в будущем этого делать больше не следует.
Я проводил посвящения Калачакры н Бодхгайе, в Ладаке, в Лахоул-Спити, в Арунахал Прадеш и других местах. При этом я всегда мысленно представлял различных защитников тибетского народа, тибетского сообщества. Кроме того, мне случалось говорить жителям таких районов, как Ладак. и Арунахал Прадеш, о необходимости отказаться (если они еще от этого не отказались) от приношения в жертву местным божествам животных. Я объясняю им, что это плохо, что это не буддийский способ делать подношения. Мне кажется, что наставления такого рода могли повлиять на присутствовавших на посвящениях защитников. Так что, действительно, между сказанным мною и историей об отказавшемся от мяса божестве может существовать определенная связь.