— Я позвоню, когда всё закончится, — нежно поправила его причёску. — Спасибо тебе за всё, что ты для меня сделал.
И быть благодарной. Радоваться каждой мелочи, как дитя. Все мужчины в глубине души хотят быть рыцарями. Хотят совершать подвиги, пусть и незначительные. Хотят видеть восхищение и благодарность в глазах любимой девушки.
— Охрана останется у входа. Не запирай дверь — они должны иметь возможность быстро ворваться в квартиру.
Антон волновался за меня. Я это чувствовала. Андрей для него враг. Монстр, который может уничтожить его принцессу. Пусть будет так. Я сама создала такой образ отца моих детей. Не столько для Антона, сколько для себя. Попасть в ловушку собственных фантазий — верный способ погубить себя. Однажды я уже создала идеализированный образ Андрея, вместо того, чтобы просто забыть его. Второй раз наступать на те же грабли я не собираюсь. Он для меня теперь никто.
— Привет, — Андрей перевёл взгляд на мой живот.
— Привет, — я тут же забыла обо всём на свете, жадно разглядывая его лицо.
Он снова посмотрел на меня, и я утонула в его глазах. Сердце бешено забилось, каждая клеточка тела превратилась в натянутую струну и потянулась к нему. Он поцеловал меня в щёку, я закрыла глаза, жадно вдыхая аромат его одеколона.
— Ты хотела поговорить со мной?
Я кивнула, облизнув пересохшие губы. Как же это глупо! После всего пережитого стоять здесь и мечтать только об одном — о его объятиях.
— Мне нужно в туалет, — хрипло произнесла я.
— Иди, — невозмутимо ответил он.
Умыв лицо ледяной водой, я смыла тщательно нанесённый макияж. Ты не нужна ему. Возьми себя в руки. Не будь тряпкой!
Глава 24
— Я скучал по тебе.
— Ты вернулся к жене?
— Ещё нет. Она беременна.
Мы не отводили друг от друга глаз. Я с самого начала решила не рассказывать ему о похищении. Его жалость мне не нужна.
— Ты уверен?
— Я видел УЗИ. У нас будет двойня.
— И как так получилось? Она же бесплодна.
— ЭКО. До операции я заморозил сперму и у неё был доступ.
— Вот как. Предполагаю, малыши уже вовсю пинаются?
— Ева не позволяет мне прикасаться к своему животу.
— Тебе не кажется это странным?
— Не кажется. Она очень своеобразная женщина.
— Понятно. Значит, ты решил сохранить семью?
— Я не могу поступить иначе. Детям нужен отец.
— Ещё им нужна мать. А не своеобразная женщина, как ты сам назвал свою жену.
— Да, Ева использовала донорскую яйцеклетку. Но она выносит этих детей, родит их, будет кормить грудью. Настоящая мать даже не знает, что малыши скоро появятся на свет.
Я не удержалась и рассмеялась. До чего же он был нелеп в своей наивности! Андрей смотрел на меня с недоумением и осуждением.
— Кристин, я понимаю, между нами была искра, и были чувства. Они и сейчас есть. Я поступил с тобой подло, но…
— Мне всё равно на тебя. Не уверена, что вообще когда-то любила тебя. Меня поражает, как ты мог поверить на слово своей жене. Ты же знаешь её, как никто другой.
— Поверить? Она беременна. Я видел результаты УЗИ, фотографии детей и даже тест на отцовство она сделала. Это мои дети, я знаю точно.
— Твои. А ещё мои. Твоя жена никогда не была беременна. Я позвала тебя, чтобы предупредить — сегодня в ваш учебный центр и офис ворвётся ОМОН. Ваша деятельность не совсем легальна. Уезжай за границу — я не хочу, чтобы отец моих детей оказался в тюрьме. А теперь уходи.
Я открыла дверь и встретилась взглядом с одним из охранников, они оба готовы были прийти мне на помощь в любую секунду и выкинуть Андрея из квартиры. Но быть грубой мне не хотелось.
— Подожди. Я ничего не понимаю. Ты говоришь, что Ева не беременна? И ты ждёшь ребёнка от меня? И причём здесь ОМОН.
— Я всё сказала. Уходи.
— Нет, — он мягко, но настойчиво закрыл дверь. — Я жду объяснений.
— А я не собираюсь ничего тебе объяснять. Ты прилетел из Парижа и даже не заинтересовался моей судьбой. Ни разу не позвонил, не приехал ко мне домой, не искал меня…
— Я искал. Честно. Но ты же беременна от Славы и собираешься выходить за него замуж.