Несмотря на дурные знамения, Иоанн XXIII по-прежнему чувствовал, что у него есть шанс. В конце концов, два его соперника, Бенедикт XIII и Григорий XII, не осмелились приехать на собор. Многие из собравшихся в Констанце церковников были такими же коррумпированными, как и он сам, хотя по сравнению с ним выглядели малыми детьми. Мнение о том, что священники много хуже обычных людей, считалось общепринятым — Чосер даже говорил о «дерьмовых пастырях и чистых овцах».
В Англии светские власти даже попытались как-то с этим бороться. В 1414 году король Генрих V попросил Оксфордский университет подготовить тезисы по реформированию церкви. Статья 39 начиналась так: «Из-за того, что греховная жизнь кардиналов и священников компрометирует саму церковь, а их публичные пороки остаются безнаказанными…» Благородные джентльмены из Кента имели свое, радикальное предложение по борьбе с невоздержанностью духовенства. Они считали, что во время принятия сана священников следует насильственно кастрировать.
Во Франции Николай де Клеманж, ректор парижского университета и архидьакон Байенна, с презрением высказывался в адрес священников, «изнеженных и невоздержанных, вынужденных служить трем господам: Распутству, требующему удовольствий в виде вина, мяса, сна, роскошных развлечений, шлюх и сводников. Гордости, которая желает высоких домов, башен и замков, дорогих одежд и породистых лошадей. Алчности, требующей огромных денег, чтобы за все платить». «В результате, — пишет он, — «каждый росчерк пера имеет свою цену», а мы получили духовен-ство, которое «охотнее потеряет десять тысяч душ, чем десять солей». В старом французском ливре содержалось двадцать солей.
Де Клеманж также привлекал внимание общественности к вечным проблемам церкви — «Что такое сейчас женские монастыри, как не отвратительные дома Венеры?»
Иоанн XXIII чувствовал себя прекрасно в компании таких церковников. Кроме того, он знал, что кардиналы, принимавшие участие в соборе в Пизе, склонны поддержать его претензии на папский престол, поскольку он являлся несомненным преемником Александра V. К тому же умер заклятый враг Иоанна король Владислав.
На самом деле Иоанн считал, что его положение настолько прочно, что он может расстроить собор, не посещая его заседаний. Однако процесс уже набрал ход. Делегаты проехали тысячи миль и не собирались покидать Констанцу, не приняв решения.
Вскоре Иоанн узнал, что на тайной встрече собор спланировал обнародовать его грехи и сместить. Он не стал терять времени, предстал перед собором и отрекся от престола. Однако его отречение будет иметь силу, заявил Иоанн, только в том случае, если и остальные папы также отрекутся. Тогда можно будет избрать нового папу.
Конечно, он знал, что Авиньонский антипапа Бенедикт XIII, который уже двадцать лет отстаива-ет своє право называться папой, отрекаться не собираете;!. Он даже провел пять лет в темнице Авиньона, перед тем как ему удалось бежать оттуда в 1403 году. К тому же, Бенедикт объявил, что отречение истинного папы есть грех. Так что при ближайшем рассмотрении выяснилось, что Иоанн вовсе и не сложил с себя свои обязанности.
Однако это был хороший политический ход, Иоанну удалось тем самым сохранить своих приверженцев. Однако он поссорился с Сигизмундом: сохраняя внешние приличия, за спиной он называл короля пьяницей, дикарем и глупцом. А тот. в свою очередь, со свойственной ему прямотой заявил: «Вы, итальянцы, думаете, что все знаете и управляете всем миром, но я считаю вас подонками».
Слова короля вынудили Иоанна быть более откровенным.
«Кажется, ты думаешь, будто занимаешь такое же положение как и я — и все из-за того, что ты родился в Люксембурге? — спросил он у Сигизмунда. — Если бы ты не был королем римлян, то сидел бы у моих ног. Я же оказываю тебе честь, позволяя находиться рядом с собой только потому, что ты итальянец, а не варвар».
Сделав такое заявление. Иоанн XXIII преступил черту. Собор желал видеть смиренного и скромного папу, а не наглого тирана. Иоанн попытался вернуть себе поддержку кардиналов, пожаловав Сигизмунду «Золотую розу», символ папского уважения. Но опоздал. Личность Иоанна снова стала предметом яростных споров.
Анализируя преступления Иоанна XXIII, Роберт Хэллем, епископ Солсбери, выразил мнение большинства присутствующих на соборе, когда просто сказал, что «Иоанна следует сжечь».
Когда события приняли такой оборот, Иоанн бежал из Констанцы, переодевшись в конюха, завязав платком лицо и держа в руках арбалет. Папа нашел убежише в Шафхаузене у своего союзника герцога Фридриха. Сигизмунд, опасаясь, что Иоанн может вернуться в Авиньон и еще больше осложнить и без того практически неразрешимую ситуацию, напал на Фридриха и одержал победу.