— Тогда зачем ты здесь?
— Из-за тебя, дорогая.
— Наивно и безосновательно.
— Но это правда.
— Тем более. Я другая. Можно сказать, что ты меня не знаешь. Не знаешь, чем я сейчас живу. У меня есть обязанности, которыми я не могу пренебрегать.
— Что же это за обязанности такие? — иронически поинтересовался Кейн, потерев затылок.
— Мне не до шуток. Есть несколько серьезных проектов, которые мне необходимо осуществить. Это связано с акушерством и педиатрией, и еще несколько образовательных программ, детский летний лагерь. Тебе это не интересно, — поспешно прервала она свои откровения.
— Звучит многообещающе. С чего собираешься начать? — постарался доказать свою заинтересованность Кейн.
— Вступлю в права наследования — будет видно. Конечно, это не просто. Я плохо разбираюсь в бизнесе. Ченнинг состоит в советах директоров двух крупных организаций, он хороший управленец. Но он мне не помощь.
— Почему?
— Мы с ним на разных сторонах баррикады. Если я проштрафлюсь, они с Лореттой будут претендовать на мою долю в наследстве.
— В завещании есть какие-то условия? — приготовился вникать Кейн.
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— Какие, например?
— Мое поведение должно быть безупречным, безукоризненным, каким еще… ах да, идеальным. А репутация — прозрачной, как слеза младенца.
— Лихо они тебя!.. — с присвистом воскликнул он.
Мэри рассмеялась, став неотразимой. Он восхищался этой женщиной с неуловимой изюминкой.
— Не смотри на меня так, — смущенно сказала она.
— Но мне нравится твоя улыбка.
— Моя улыбка… — задумчиво произнесла Мэри, и улыбка исчезла с ее лица.
Он дотронулся подушечками пальцев до ее плотно сжатых губ и произнес:
— Это было первое, что я в тебе отметил тогда, в «Харродсе».
— Мой рот? — повеселев, уточнила она и шаловливо облизала губы.
— Да. Идеальные губы для поцелуев.
— Твои тоже очень сладенькие.
— Какой кошмар. Не говори так. У настоящих мужчин не может быть ничего сладенького. Настоящий мужик должен быть суровым и невозмутимым, — шутливо сморщил он лицо.
— А ты — сладенький, — дразнила Мэри. Губы ее разомкнулись, и Кейн, поймав струйку обжигающе горячего дыхания, склонился и поцеловал ее, нежно обхватив руками голову. Этот долгий поцелуй уже не был таким нетерпеливо голодным, как накануне. Он проникновенно ласкал ее губы, нежно касаясь упругого языка своим.
Кейн и прежде своими ласками уводил ее в безоблачный мир грез. В мир, который она считала своим по праву и никогда не стояла за ценой. Но реальность оказалась слишком отрезвляющей.
Она резко прервала этот поцелуй, не сводя затуманенных глаз с некогда безумно любимого человека.
— Но почему? — недоумевал Кейн.
— В моем нынешнем положении слишком легкомысленно вести себя таким образом прилюдно.
— Пойдем ко мне в отель.
— У меня встреча с адвокатом в десять, а после деловые переговоры.
— Деловые переговоры? С кем?
— Один человек из фирмы Меррилл Линч, другой — из «Ай-Джи Эдвардс». Не помню их имен, чувствую себя неуверенной. Меня угнетает моя безграмотность в финансовой сфере.
— Можешь рассчитывать на меня. Я профессионал в таких делах.
Говорить это было излишне, поскольку Мэри отлично знала его деловые способности. Благодаря его советам по инвестициям она смогла поправить свои денежные дела, оказавшись без финансовой поддержки семьи.
— Не хочется докучать.
— К чему церемонии? Я сам тебе это предложил, — убеждал он с легкой усмешкой.
— Имей в виду, я бестолковая.
— Хорошо, что предупредила.
Она собралась возвращаться домой, и Кейн охотно вызвался проводить ее, взяв за руку.
— Позавтракаем вместе? — Он вопросительно посмотрел в ее глаза.
— Не стоит, — отказалась она, снова занервничав.
— Отчего же?
— Может статься так, что мне не понадобится твоя помощь в финансовых вопросах, — предположила Мэри, ощутив, что ей все труднее сохранять благоразумие, когда он так близок и нежен с ней.
— Напрасно. Ты же знаешь, что я квалифицированный консультант.
— Нам трудно будет сработаться.
— Глупости. Работа есть работа.
— Я боюсь дать повод Ченнингу и Лоретте потащить меня в суд! — теряя терпение, воскликнула Мэри.
Кейн остановился и, серьезно посмотрев на нее сверху вниз, заботливо обнял за плечи и прижал к себе.
— Не нужно вести себя как герой-одиночка в стане врагов. Возможно, ты еще не поняла, но я нашел тебя, чтобы остаться. С этого момента ты под моей защитой. Тебя не должно это пугать.
— Кейн… сложности будут.
— Конечно, милая, но мы справимся, — нежно заверил он, заглядывая в ее небесные глаза.
Однако убедить, Мэри было не просто. Она ясно помнила все оскорбительные слова, сказанные им при расставании.
— Могу я знать, чем вызваны такие перемены? Помнится, ты говорил, что нас связывал только секс. Заверял, что я не имею права рассчитывать на большее, поскольку тебе и без того слишком дорого обошлось мое содержание, — решила выяснить отношения Мэри.
— Может быть, я и сказал что-то в этом роде. Для того чтобы задеть твое самолюбие. Не удивительно — вошел в раж, наговорил лишнего. Мы оба не отличаемся чувством меры.
Кейн был совершенно прав. Что касалось Мэри, страстность была у нее в крови, чем бы она ни занималась. Наиболее бурно это выплескивалось на полотна. Неуемность была тем бичом, с которым она особенно старательно боролась в последнее время.
— Вот видишь. Ты сам сказал, почему нам не стоит возобновлять отношения.
— Я прошу меня простить за все, чем я тебя когда-либо обидел. Или тебе нужны какие-то поступки в доказательство моего раскаяния? Или, может быть, ты хочешь жертв? — говорил он с нарастающим раздражением, отчего его британский акцент звучал вычурнее обычного.
— Бог с тобой, возвращайся в свою жизнь, Кейн, — флегматично ответила Мэри.
— Не знаю, что они с тобой сделали, но ты действительно на себя не похожа. Зато я все тот же и сдаваться не привык. Если я поставил перед собой цель, то обязательно ее достигну.
— Это больше похоже на угрозу, чем на признание, — Мэри настороженно посмотрела на Кейна.
— Плевать! — выкрикнул он — и рассмеялся.
Кейн и прежде озадачивал ее резкими эмоциональными переходами. Чопорный в великосветских кругах, он был невероятно непредсказуем в личном общении. Ей было весело с ним. Он заражал своей беззаботностью и одержимостью. Но последняя из клана Дюваллов не могла себе этого позволить.
— К сожалению, у нас противоположные цели, Кейн.
— Ошибаешься. Тебе нужна помощь в учреждении трастового фонда. Лучшего специалиста, чем я, тебе не найти. Потому что помимо профессиональных знаний и опыта у меня мощный личный стимул. Я не бросаю друзей в беде.
Мэри в недоумении подняла брови.
— Ты сомневаешься? — спросил он, увидев ее картинное удивление.
— У меня нет оснований доверять тебе безоговорочно. Насколько я помню, друзьями мы никогда не были. Но если тебе неймется помочь мне в делах, я принимаю твое предложение, — резюмировала Мэри и протянула ему руку в знак согласия.
После трехчасовой беседы с адвокатом и Ченнингом Морхэдом голова Мэри раскалывалась. Макс Прейвин был поверенным в делах деда. Добродушный пожилой джентльмен, он на протяжении всего разговора не оставлял надежды примирить непримиримых Мэри и Ченнинга. Разумеется, тщетно.
Она откровенно изложила все свои планы относительно наследуемого ею состояния, подчеркнула, что принимает каждое поставленное перед ней условие, и обязалась строго соблюдать их. Адвокат довел до ее сведения, что, если выяснится ее причастность к какому-либо скандалу, из-за которого пострадает реноме династии Дювалл, вся унаследованная ею сумма будет взыскана, включая то, что она успеет истратить к тому времени. Возможно, осознание этого факта также стало причиной головной боли.
Возвращаясь к своему припаркованному у тротуара новенькому «мерседесу», она ощутила непреодолимое отвращение к сложившейся ситуации. Было искушение махнуть на все рукой. Так бы раньше она и сделала, повинуясь эмоциональному порыву и максимализму юности. От этого поступка ее удерживало только обязательство, данное себе, и долг перед умершим при родах младенцем. Только достигнув цели, она могла оправдать себя в собственных глазах.