______________________________________________________
1 — Слово употребляется как форма вежливого обращения к мужчине во Франции и в некоторых других странах. Помимо «мсье» в русском переводе используются такие варианты, как месье, мусьё и мосье.
Гермиона наблюдала со стороны за Малфоем и не могла поверить своим глазам. Она не верила в сказки, даже несмотря на то, что сама отчасти была частью таковой, ведь в её родном мире, лишённом магии, о ведьмах и волшебниках слагали лишь выдумки. Поэтому ей трудно было поверить в то, что слизеринский хорёк изменился и смог вырасти из своих подростковых безответственных глупостей. Но сейчас она словно наблюдала за другим человеком!
Да, у него было лицо Малфоя, тело и даже повадки! И изначально, отмалчиваясь на заседании, он был совершенно таким же, каким она запомнила его с Хогвартса — заносчивым и самовлюблённым кретином. Но потом в нём словно проснулся другой человек. И привычный белобрысый хорёк обратился в харизматичного мужчину. Гермиона нервно вздохнула, слушая уверенный голос и поражаясь тому, как легко он вспомнил про эту лазейку. Истинный слизеринец в его лучшем проявлении! Быстро перебрав документы и добравшись до списка преступлений, Гермиона пробежалась по нему глазами, осознавая, что Малфой был прав во всем. Закон неоспорим, как и заявленные им факты.
— Гермиона, это правда? Малфой… прав? — тихий голос Рона рядом звучал, словно сквозь толщу воды, потому что мозг девушки отказывался принимать поражение. А ведь она проиграла… когда Драко выиграл дело.
— Он прав… Малфой… чертовски прав, — прошелестела она, когда блондин уже поравнялся с ними, чтобы забрать своё пальто со спинки стула. Их взгляды встретились, и словно ледяной водоворот затянул её в омут, заставляя почти любоваться тем самодовольством, что отразилось на точённом лице. Малфой слышал её слова, и это доставило ему ещё больше удовольствия.
— Да, Грейнджер, я очень часто оказываюсь прав. Тебе стоит к этому привыкнуть и смириться, — ядовитая улыбка прорезала его вечную маску безразличия. Наконец-то это был триумф. Его триумф над гриффиндорской заучкой, по чьей вине он вечно был выставлен идиотом, и из-за которой уже который год забывал о счастливых снах. Он ненавидел её всей душой! И в то же время… Драко приблизился к стулу, снова втягивая носом тот аромат, который пропитал собой воспоминания об этом моменте их жизни: — Ты не можешь быть лучше в том, чего просто не умеешь делать, Грейнджер. И бросание на амбразуру не всегда даст тебе результат, — подмигнув замершей девушке, Драко спокойно встретил взгляд, наполненный ненавистью со стороны рыжего Уизли и просто покинул зал. На сегодня он был свободен от любых обязанностей, так что может ему удастся насладиться Парижем иначе? И создать для себя новый образ этого города.
***
Медленно идя вдоль реки, Драко внимательно смотрел по сторонам. Улицы переплетались, завязываясь в запутанные дорожные узлы, и Авеню де Нью-Йорк не отличалось ничем от предыдущих проспектов, где ему довелось гулять. Но было в этой улице что-то, что отличало её от всех предыдущих! Малфой замер у высокого бетонного ограждения, смотря на другой берег. Величественные воды Сены переливались миллионом огоньков в наступающих сумерках. Он снова вышел в маггловский город, потому что в своём мире ему было скучно. Неожиданно для мужчины, вся жизнь стала казаться бессмысленной с того самого дня, когда он осознал ошибку семьи, и после, когда потерял возможность колдовать. У него словно отобрали самую важную часть его самого!
На том берегу начинала сверкать Эйфелева башня, медленно наполняясь золотистым светом, словно по сосудам распространяющимся в металлических каркасах. Драко постарался запомнить этот вид и прикрыл глаза, сосредоточившись на своём мироощущении. Он представил, как мог бы сейчас держать в руках палочку, и как магия скользнула бы по руке, сосредотачиваясь на кончиках пальцев. Он скучал по этому чувству так сильно! А ведь раньше даже не задумывался о том, насколько это чувство было для него важным. Он словно стал инвалидом в одно мгновение, но радовало то, что терпеть это ущемление осталось не так уж долго.
Холодный ветер подул со спины, запутываясь в волосах, и Драко слегка поёжился, чувствуя прохладу. Он снова попытался представить Париж, но сознание всё равно заставляло вспоминать его совершенно не город, а узкое лицо и пьянящий аромат.
— Чёрт, — выдохнул он сквозь сжатые зубы, ощущая себя полным неудачником. На лицо попали первые капли дождя, и Малфой открыл глаза, смотря на чернеющее небо, затянутое тучами. Стоило найти укрытие, если ему не хочется промокнуть.
Очередное старое кафе, таких здесь тысячи. Никто не обратил внимания на платиноволосого британца, притихшего за угловым столиком. Малфой только прокручивал в руках чашку с кофе, и думал о своём открытии. Этот чёрный бодрящий напиток был здесь на каждом шагу, и каждый уважающий себя француз выпивал за день как минимум три таких чашки! Да, они были небольшие, но и дичайше горькие! Малфой скривился от очередного глотка, этот вкус словно обжигал глотку, но в то же время давал своё очарование. Такой крепкий кофе в Британии не найти даже при желании.
За окном снова торопились люди, кафе было уже заполнено такими же несчастными, как и он сам, кто спешил скрыться от разбушевавшейся погоды. Но Драко не давали покоя совершенно другие мысли, которые и выгнали его в маггловский город. Мысли о Гермионе Грейнджер.
После удачного заседания, на радостях победы, он был в весьма приподнятом настроении, и даже решился прочитать собственное дело, которое взял с собой из Отдела тюрем. И какого же было его удивление, когда почти на каждой странице он встречал её имя! Доставучая Грейнджер словно поселилась в его жизни заранее, задолго до того, как он сам осознал это для себя! Он готов был увидеть в списке защиты кого угодно: строгую, но справедливую МакГонагал, дотошного Кингсли Бруствера и даже святошу Поттера! Но Гермиона… он же столько гадостей делал против неё, столько мерзких вещей говорил, он не помешал пыткам в Мэноре и даже не попытался их облегчить. Он не сделал для неё ровным счётом ничего, а она в очередной раз, по своей привычке, бросалась на защиту страждущих, отвоевала у Визенгамота его право на свободу, его невиновность. Малфой с рыком прикрыл лицо руками, раздражённо его растирая. Эта ведьма просто уничтожит его в один день, даже не прилагая к этому усилий! Он уверен в этом!
— Можно, пожалуйста, кружку ромашкового чая? Будьте любезны.
Низкий и в то же время нежный голос вклинился в его самоедство, заставив Малфоя поднять шокированный взгляд на стойку. Тонкая фигура в промокшем плаще стояла там, и он мог поклясться, что не способен перепутать эти запутанные намокшие волосы ни с чем другим! Девушка у стойки дрожала, стряхивая с плаща воду и быстро вытирала мокрые волосы предложенной льняной салфеткой. И к своему удивлению, Драко обнаружил, что ему стало даже как-то её жаль. Кофточка на хрупких плечах промокла насквозь, и он мог разглядеть бельё, которое из-за этого стало просвечивать через светлую ткань. Взгляд опустился ниже, и Малфой нервно сглотнул, видя узкую юбку, что обтягивала округлые бедра. Гермиона никогда не носила такие юбки раньше! И нужно признать, что зря она этого не делала, потому что оторвать от неё взгляд было невозможно. Осмотревшись по сторонам, Малфой понял, что не он один так пристально рассматривал девушку, и что-то внутри неприятно и ревностно сжалось. Да какое право эти жалкие магглы имеют пялиться на неё?!
Сам того не осознавая, он опередил одного из французских смельчаков, оказываясь за спиной Грейнджер и просто набросил на её плечи свой тёплый пиджак, который скрыл её от лишних глаз до середины бедра, а сам бросил предостерегающий взгляд в сторону разбежавшегося паренька. Девушка вздрогнула и резко оглянулась, а Драко понял для себя, что наступил момент его краха. Вот прямо сейчас! Гермиона просто уничтожила его в тот момент, когда её глаза оказались так близко, словно у испуганной лани смотрящие на него снизу вверх. По бледному лицу стекали несколько капель воды, и Малфой лишь проследил их мягкое движение по нежной коже, как те игриво скользнули на тонкую шею, желая повторить это движение своими пальцами.