Маргарет подумала, что так и останется старой девой, пока будет жив отец, но тут же устыдилась столь мятежных мыслей, поспешно вышла из комнаты и отправилась в лавку, где сидел за конторкой ван дер Мерв, подводя счета.
– Спокойной ночи, папа.
Ван дер Мерв снял очки в золоченой оправе, потер глаза и встал, чтобы обнять дочь. Маргарет, сама не понимая почему, отстранилась.
Оставшись одна в занавешенном алькове, служившем спальней, Маргарет долго изучала лицо в маленьком круглом зеркальце, висевшем на стене. Она не обольщалась относительно своей внешности. Не красавица, но симпатичная. Высокие скулы, большие глаза, хорошая фигура. Девушка придвинулась поближе к зеркалу. Что увидел Йан Трэйвис, когда смотрел на нее? Маргарет начала раздеваться, и Йан Трэйвис почему-то оказался в этой комнате, не сводил с нее горящих желанием глаз...
Маргарет сбросила муслиновые панталоны, тонкую рубашку и осталась перед ним обнаженной... Руки девушки медленно ласкали набухшие груди, сжимали отвердевшие соски. Пальцы скользили по плоскому животу, переплелись с его пальцами, неспешно поползли вниз, к треугольнику волос, замерли на мгновение между ногами, едва касаясь, гладя сначала нежно, потом все сильнее и быстрее, пока наконец безумный вихрь ощущений не подхватил Маргарет. Выдохнув его имя, она повалилась на постель.
На следующее утро они отправились на прогулку в роскошном экипаже. Джейми был поражен переменами, произошедшими за такое короткое время. Там, где раньше повсюду были разбросаны цветные палатки, стояли солидно выглядевшие бревенчатые дома с крышами из черепицы или рифленого железа.
– Клипдрифт кажется процветающим городом, – заметил Джейми, когда они проезжали по главной улице.
– Да, такие места, должно быть, весьма привлекательны для приезжих гостей, – согласилась Маргарет, подумав, что до этой минуты ненавидела Клипдрифт всей душой.
Выехав из города, они направились к лагерям старателей, раскинувшимся вдоль берега реки Ваал. Сезон дождей преобразил унылый однообразный пейзаж в цветущий сад с густым зеленым кустарником и необыкновенными цветами, не растущими ни в одной стране мира, кроме Южной Африки. Увидев старателей, занятых работой, Джейми спросил:
– Кто-нибудь обнаружил здесь богатое месторождение?
– Да, несколько человек. Каждый раз, когда новость разносится по городу, сюда прибывают сотни новых людей попытать счастья. Большинство из них уезжают еще беднее, чем приехали, разочарованные, потерявшие всякую надежду, – вздохнула Маргарет, чувствуя почему-то, что обязана предупредить его.
– Отцу не понравилось бы то, что я сейчас сказала, но думаю, это ужасное занятие, мистер Трэйвис.
– Возможно, – согласился Джейми, – для некоторых.
– Значит, вы решили пока остаться?
– Да, мисс ван дер Мерв.
Невыразимая радость захлестнула сердце девушки. Он не уезжает!
– Как хорошо! – И поспешно добавила: – Отец будет доволен!
Поездка заняла все утро; время от времени Джейми останавливался поговорить со старателями. Многие узнавали Маргарет и почтительно здоровались. Избавившись хоть ненадолго от гнетущего присутствия отца, девушка вела себя совсем по-другому, тепло и дружелюбно.
– Кажется, здесь все вас знают, – удивился Джейми улыбаясь.
Маргарет покраснела:
– Это потому, что они приходят в магазин к отцу, покупать снаряжение.
Джейми ничего не ответил, с интересом оглядывая окрестности. Да, с постройкой железной дороги все необыкновенно быстро изменилось. Новый синдикат, названный «Де Бирс» по имени фермера, на поле которого были впервые обнаружены алмазы, откупил компанию у главного конкурента, Барни Барнато, и теперь администрация занималась тем, что объединяла сотни мелких заявок в один огромный участок. Совсем недавно недалеко от Кимберли обнаружили золото, марганец и цинк. Джейми был убежден, что это всего лишь начало и Южная Африка – настоящая сокровищница с неистощимыми запасами драгоценных ископаемых, где прозорливому человеку предоставлялись неограниченные возможности.
Джейми и Маргарет возвратились только к концу дня. Остановив экипаж перед магазином ван дер Мерва, Джейми сказал:
– Для меня будет большой честью, если вы и ваш отец согласитесь сегодня вечером отужинать со мной.
Глаза Маргарет засияли мягким светом.
– Я спрошу отца. Очень надеюсь, что он согласится. Спасибо за прекрасный день, мистер Трэйвис.
И исчезла за дверью.
Они ужинали в большом квадратном обеденном зале нового «Гранд-отеля». Почти все столики были заняты, и ван дер Мерв проворчал:
– Не понимаю, как эти люди могут себе позволить такую роскошь!
Джейми просмотрел меню. Бифштекс стоил фунт четыре шиллинга, картофель – четыре шиллинга, а кусок яблочного пирога – десять.
– Да они просто грабители, – продолжал жаловаться ван дер Мерв. – Стоит несколько раз пообедать здесь, так того и гляди попадешь в дом призрения!
Джейми про себя прикинул, сколько же нужно истратить голландцу, чтобы дойти до нищенского состояния. Придется выяснить. Они заказали обед, и Джейми заметил, что ван дер Мерв выбрал самые дорогие блюда. Маргарет попросила только бульон – она была слишком возбуждена, чтобы есть. Взглянув на свои руки, девушка вспомнила, как ласкала себя вечером, и почувствовала угрызения совести.
– Ну, мне вполне по карману угостить вас ужином, – пошутил Джейми, – заказывайте все, что только захотите.
– Спасибо, – вспыхнула Маргарет, – но я... я не голодна.
Ван дер Мерв, заметив, как покраснела девушка, настороженно оглядел ее и Джейми.
– Моя дочь – редкая девушка, поистине редкая, мистер Трэйвис.
Джейми кивнул:
– Совершенно согласен с вами, мистер ван дер Мерв.
Его слова доставили Маргарет такую радость, что, когда подали ужин, она даже не смогла проглотить бульон. Никто еще никогда не производил на нее такого впечатления, как Йан Трэйвис. Маргарет старалась отыскать скрытое значение в каждом его слове и жесте. Если Йан улыбался ей, значит, она ему нравилась, если хмурился – значит ненавидел. Настроение девушки непрерывно поднималось и падало, как ртуть в термометре.
– Видели что-нибудь интересное сегодня? – осведомился ван дер Мерв.
– Нет, ничего особенного, – небрежно обронил Джейми.
Голландец наклонился к собеседнику:
– Попомните мои слова, сэр, эта местность сулит большие возможности. Умный человек может обогатиться, если вложит капитал в здешние разработки, а новая железная дорога скоро превратит Клипдрифт во второй Кейптаун.
– Не знаю, – с сомнением протянул Джейми. – Я слышал о многих таких городках – быстро вырастают, богатеют и так же быстро идут ко дну. Не хочу пускать на ветер свои деньги.
– Только не Клипдрифт, – заверил ван дер Мерв. – Алмазов здесь находят все больше и больше. Да и золота тоже.
– И сколько это продлится? – пожал плечами Джейми.
– Ну, наверняка никто сказать не может...
– Вот именно.
– Не принимайте слишком поспешных решений, – настаивал голландец. – Жаль, если пропустите такую возможность!
Джейми на мгновение задумался.
– Возможно, вы правы, мистер ван дер Мерв. Мисс Маргарет, вы не откажетесь, надеюсь, снова поехать со мной на прогулку завтра утром?
Ван дер Мерв уже открыл было рот, чтобы возразить, но тут же передумал, вспомнив слова мистера Торенсена, банкира: «Он просто вошел в банк, открыл счет на сто тысяч фунтов так спокойно, будто на десять шиллингов, и объявил, что положит во много раз больше».
Жадность взяла верх над осторожностью.