Женщины прошли в залу.
В «салоне» Болконской сегодня присутствовали: военный маринист Аркаша Неверов, портретистка Люба Усатова, две подруги – Марго и Мира, занимающиеся изготовлением коллекционных кукол, еще несколько персонажей, что вечно вьются вокруг творческих людей… пусть не столь талантливых, но – за словом в карман не лезущих. Ведь «салон» должен быть прекрасен и безупречен, и интересен, лишние люди в нем не приветствуются.
Здесь пили и не пьянели, здесь спорили, но не скандалили. Здесь было красиво и очень уютно – недаром хозяйка, Лена, обладала художественным вкусом и деньгами одновременно.
Лука, с бокалом мартини в руках, уже болтал с Неверовым. Марго и Мира с живейшим интересом прислушивались к их разговору, а Люба что-то быстро рисовала в большом блокноте, то и дело поглядывая на Луку.
Аркаша Неверов – старый приятель Зои – бородатый, с пузцом, в бархатном пиджаке, мужчина, милый во всех смыслах, но абсолютно ненадежный, с улыбкой подмигнул ей издалека.
– Зоя, вот твой друг, оказывается, ничего не знает о том, как живут художники!
– А как они живут? – Зоя подошла к ним. – По-моему, как и остальные люди. Те же проблемы, радости…
– Не-ет! Хуже художника никто не живет, – радостно возразил Неверов. – Трудовой книжки нет, постоянное безденежье. А если удастся продать какую-нибудь картину, все деньги уходят на покупку холстов и красок.
– Ой, и это говорит человек, который на днях купил новую квартиру! – поморщилась Марго. Мира одобрительно кивнула. Марго с Мирой – обе очень худые, высокие, неопределенного возраста, с длинными шеями, коротко стриженные, с большими губами – отчего напоминали Зое страусов.
– Какими трудами, Марго, какими трудами… Практически не ел, не пил!
– Ну что ж, у артистов тоже свои проблемы, – весело признался Лука.
– Например?
– Например, актер – одна из самых зависимых профессий. Полностью зависит от режиссера, от прихотей продюсера. Я сам для себя ролей не выбираю!
Зоя взяла с барной стойки стакан с лимонным соком, подошла сзади к Любе, заглянула той за плечо.
Люба, как и предполагала Зоя, рисовала портрет Луки – быстро, четкими штрихами. Люба – хорошенькая «пышка», всегда в кружевах и рюшах, ротик вишенкой и масленые черные глаза, но ее рисунки, в противовес ее внешности, по-мужски точные, без лишних деталей.
– Потрясающее лицо у твоего кавалера, – не оглядываясь, произнесла негромко Люба.
– Он просто мой друг.
– Зоя, не смеши меня. Вы любовники? У вас все серьезно?
– Откуда же я знаю…
– Послушай, но любая нормальная женщина чувствует, что к ней испытывает мужчина, какие у него на нее планы.
– Зачем ты спрашиваешь? – вздохнула Зоя.
– Он мне нравится. Я, кажется, видела твоего Луку в каком-то сериале… Играет неплохо, только сериал паршивый, про ментов и бандитов… но Лука красавчик, да.
Люба всегда отличалась прямотой.
– И что теперь?
– Красота – это проклятие, – коротко изрекла Люба. – Особенно если красив мужчина. Он никогда не будет счастлив.
– Если дурак, то не будет, да. А Лука совсем не дурак.
К ним подошла Лена Болконская с фарфоровой статуэткой в руках:
– Посмотрите, какая прелесть! Конец девятнадцатого века, кузнецовский фарфор. А купила всего за пять тысяч на барахолке.
– Долларов, евро?
– Смеетесь? Рублей, конечно!
Лена принялась рассказывать о своем походе на барахолку – с юмором, с пикантными подробностями. Зоя одним ухом слушала ее, другим – ловила обрывки разговоров со стороны.
– О, нет, не стоит путать Голливуд с нашей действительностью! – Это Лука.
– Да мы все работаем на заказ! Всегда, во все времена! Свободных художников нет! – Это Люба, как всегда резко. – Заказчиком были либо церковь, государство, либо частные лица…
– За участие в выставках художник ничего не получает, деньги достаются организатором и заказчикам! Вот в прошлом году, помнишь, Мира, мы устраивали выставку кукол в галерее… – Это Марго.
– Лучше уж в дизайн пойти, заниматься интерьерами или графикой…
Пили, ели десятками канапе и говорили, говорили, говорили.
Лука, кажется, вполне себе влился в их компанию – к нему прислушивались, его репликам смеялись. На него смотрели. Сама Лена Болконская благодушно любовалась Лукой, словно сокровищем каким.
Это внимание к ее спутнику и злило Зою (ревность?!), и льстило ей. Получается, она поразила всех. Теперь никто за спиной не скажет, что она унылая серая мышка, которой надо срочно устраивать личную жизнь.