– То есть ты полностью отрицаешь дружбу в современном мире?
– Нет. Я за то, чтобы дружба была без налета потребительства. Деньги нужны – иди в банк, бери кредит, тем более что сейчас это легко сделать. А, проценты высокие? А то, что друг потеряет в деньгах, которые сожрет инфляция – это нормально? Неприлично в наше время брать у друга сто тысяч на полгода без процентов. Обещай сверху десять процентов, например.
– Гм. Тут я соглашусь, пожалуй, – Лука снова подлил коньяка в рюмки. – Но дружба – это еще и общность интересов… Что может быть лучше дружеской беседы? Кто, как не друг, поддержит в трудную минуту? Морально, я имею в виду.
– Ага. Прям. Я против того, чтобы взваливать на себя проблемы своей подруги. Пусть идет к психотерапевту. Не надо экономить, вываливая на меня, например, свои горести. У меня и без того проблем хватает. Поболтать, посплетничать «за жизнь» – ради бога, но годами выслушивать чужие проблемы, позволять сваливать в себя чужой душевный мусор, быть скорой психологической помощью…
– Но что тогда может связывать людей? – удивился Лука.
– Общение само по себе. Как приятно поговорить с умным, близким тебе человеком, не грузя его при этом своими проблемами и не выслушивая чужие…
– Ты страшный человек, Зоя, – то ли шутя, то ли всерьез заявил Лука. – Не хотел бы я быть твоим другом, уж извини. А… если друг болен, например? Ты его хоть навестишь?
– Если он заразен – нет, – жестко ответила Зоя. – Да и какой сволочью надо быть, чтобы, гриппуя, например, звать к себе друга… Болен – сиди себе дома один, пей лекарства. Сильно болен – ложись в больницу. Нет, если у друга есть связи, знакомства с хорошими врачами – тогда надо помочь, но не горшки же из-под больного выносить…
– А любовь? – вдруг спросил Лука. – У тебя есть муж, возлюбленный, Зоя? Извини, наверное, я не имею права…
– Нет, ничего. Нет у меня ни мужа, ни возлюбленного, – надменно ответила она. – Но в отношениях, в браке – совсем иначе, чем в дружбе. Другие законы! – торопливо добавила она.
– Даже боюсь спросить, что ты думаешь о любви, – пожав плечами, сказал Лука.
Кажется, она перегнула палку, отпугнула его своей жесткостью.
За окнами тем временем совсем стемнело.
– Идем, я покажу тебе твою комнату, – несчастная, недовольная собой сказала Зоя.
– Идем.
Она повела его по лестнице на второй этаж.
– Вот… – распахнула дверь в гостевую комнату. – Тут все есть. Постельное белье уже постелено, чистое. Напротив – туалет с ванной.
– Отлично. У тебя прекрасный дом, Зоя.
– Да? Спасибо.
– Одно плохо – его хозяйка выглядит совсем невеселой, – Лука вдруг взял ее за руку, притянул к себе. – Столько принципов и правил, а счастья – нет.
– Откуда ты знаешь, что счастья нет?! – возмутилась Зоя, но Лука в этот момент прижался к ее губам с поцелуем.
Значит, все-таки получилось… На одну ночь этот красавец – ее? Хотя, если быть до конца перед собой честной, в последнее мгновение перед тем, как ответить на поцелуй Луки, Зоя хотела его оттолкнуть. Машинально, по привычке. Просто потому, что крепко сидело в сознании – неправильно, глупо, неприлично затевать интрижку с первым встречным в первые же часы знакомства.
Но Зоя, всю жизнь отрицавшая неразумные поступки, с трудом переломила себя и все-таки нашла в себе силы не оттолкнуть Луку. Лишь вздрогнула всем телом, подняла руки и… обняла мужчину, стоявшего перед ней.
Потому что слишком долго была одна. Потому что, оказывается, трудно противиться обаянию красивого мужчины. Хоть и принято считать, что красота для мужчины не главное, но, боже мой, какое это счастье – прикасаться к красивому. Невозможно, невозможно противиться Красоте, нельзя ею не восхищаться – если еще живая, еще способна радоваться малиновому рассвету, ясному ночному небу, плеску морских волн, ветру, заплутавшему в молодой майской листве… и красивому мужскому телу. Ведь все это – сама природа. Диво дивное, бескорыстный дар свыше.
Дар, подарок. Всего на одну ночь. На несколько часов. Но и то хорошо! Кто надеется провести всю жизнь в сплошном счастье, не способен ценить яркие мгновения.
А Зоя – была способна. Вернее, она заставила себя, поскольку на долгую счастливую жизнь с прекрасным мужем уже не рассчитывала.