Она хмыкнула:
-- Только графиней. Но ты, Флорис, уже женат. И, к счастью, счастливо.
И снова серьёзнея:
-- Я - единственный человек во всей Священной Римской Империи, в свите которой есть мастера с разнообразным опытом строительства больших дамб и каналов. Обладающие знаниями и материалами для подобного. Полученными далеко на востоке, на Святой Руси. Флорис! Я - могу! Я могу приказать, и нынешние разрушения, места прорыва морских волн в озеро, что грозит гибелью всему краю, будут закрыты! Рейн приносит пресную воду, и скоро морская соль перестанет разрушать земли и убивать леса твоей любимой Голландии!
Она вздохнула, успокаиваясь, переходя к менее эмоциональному:
-- Будучи герцогиней Саксонии, я могу убедить мужа направить сюда хлеб и одежду, в которой нуждаются пострадавшие. Могу привести сюда своих людей, которые организуют помощь, раздачу провианта - разумно и честно. А не так, как, извини, но я слышала уже, как помогают бедствующим некоторые твои вассалы.
Флорис потрясённо молчал. Слишком много обрушилось на него за эти полчаса. Выяснение причины несчастия - божья кара за преступления отца, способ снятия проклятия - паломничество в Святую Землю, спасение земли и людей - передачей владения в управлении этой удивительной женщине.
Молчание было понято. Но неправильно.
Ростислава горько скривилась:
-- Если ты хочешь... чтобы для спасения твоих поданных... я заплатила тебе... своим телом... то я... согласна... Я знаю, что я тебе нравлюсь. Ты так смотрел на меня в Ольденбурге... что ж, пусть будет...
"Я - бесстрашна и бесстыдна. Я - не боюсь. Ничего-ничего".
Она резко поднялась, глядя куда-то в тёмный угол выше и мимо графа, сняла пояс, начала расстёгивать пуговицы кафтана. А Флорис никак не мог придти в себя. Наконец, до него дошло.
-- О! Нет-нет-нет! Я... нет... это не возможно... не надо! Я совсем не это... Прекрасная Ромуальда! Ты прекрасна! Как ты могла подумать! Про меня! Что я! В ответ на твою невообразимую, подобную ангельской... доброту и милосердие... Нет-нет! В смысле: да! Вы прекрасны! Я был бы счастлив! Но так... чёрная неблагодарность... как будто вы... словно я... Нет-нет! В смысле: да! Я согласен на все ваши предложения! Полностью! Немедленно!
Герцогиня несколько мгновений напряженно рассматривала графа. Потом улыбнулась и принялась застёгиваться. Толкнула входную дверь и позвала мокнувших под дождём приближённых.
Через пять минут граф Голландии Флорис III, в присутствии своих и саксонских дворян собственноручно поставил под пергаментом автограф. И приложил принесённую его канцлером печать.
После чего герцогиня озвучила основные моменты соглашения. Сообщила о том, что первый лагерь для беженцев разворачивается прямо здесь, точнее: в Амстердаме. Что барка, на которой прибыла герцогиня, привезла четыре ласта (ласт = 2 т.) муки. А граф немедленно отправляется в Утрехт, где пребывает его семейство. И оттуда двинется в паломничество в Святую Землю. Немедленно, чтобы не застрять на Рейне, если наступят лютые холода и реку покроет лёд. Граф и его люди получат дорогой необходимую помощь в землях Саксонии. Как и в землях всех христолюбивых владык, чьё сердце не зачерствело и отзывчиво к бедам несчастных голландцев.
Голландия была передана не во владение, не в опеку, но в управление. Не герцогу, герцогине или герцогству - конкретной женщине. Срочный трудовой договор: Флорис нанял Ростиславу. С жалованием в один талер ежегодно. С формулировкой: "До устранения всех последствий постигшего Голландию несчастия". Поскольку Крейлерский лес погиб в ходе наводнения, то, после построения защитной дамбы и осушения местности, погибшие деревья были срублены, а на их месте посажены новые. Для устранения, например, этого "последствия" требовалось дождаться их спелости.
***
"Бабушка поспорила с Семой, что он не съест ее 25 пельменей на то, что он уберет в квартире.
И вот Сема доедает 24-й пельмень и понимает, что 25-го в тарелке нет.
Это все, что нужно знать о составлении договоров".
***
Флорис покивал, подтвердил слова герцогини, призвал всех благородных рыцарей графства последовать за ним. А остальных - поддержать власть герцогини и исполнять её приказы как его собственные. Даже и лучше.
Бочонок крепкого вина, принесённый гостями, позволил отметить это важное событие. После чего все отправились исполнять обещанное. В меру своего соображения.
Флорис добрался до Иерусалима. Его жена родила там седьмого ребёнка. Через два года, во время паломничества Генриха Льва, Флорис был в числе тех, кто убедил Льва не раздражать Саладина. Вместе с другими европейскими рыцарями, он присоединился к Генриху на обратном пути и погиб, со всем семейством, в катастрофе этого несчастливого предприятия.