Кодекс благородного рыцаря требовал благородного обращения с благородными пленниками. И Квентин был очень рад, что немой посоветовал ему поступать благородно:
-- Слуг - повесить. Рыцаря - отпустить. Под честное слово, за выкуп.
Через час одинокий выживший, скрипя зубами и сжимая кулаки, выбежал из замка и оглядываясь на стены, за которыми только что станцевали последний в жизни танец его шесть сподвижников, быстрым шагом устремился на север. В Утрехт.
-- Он вернётся с выкупом. Он же дал слово благородного дворянина!
-- Вернётся. Не один.
Оба собеседника оказались правы.
Пока новый граф де Коридор устраивался в замке, объезжал свои владения, знакомясь с вассалами и принимая их заверения в преданности и верности, прикидывая кто из их сыновей годится в его отряд спасателей Шотландии, а "группа поддержки" повышала обороноспособность, знакомилась со служанками и сокращала число насельников, готовясь к трудным временам, прошло две недели.
Верный Вилли предупредил заблаговременно, и когда отряд из десятка рыцарей и сотни пехотинцев вышел из-под сени великолепного Арденнского леса и начал подниматься к воротам замка, ворота сразу закрыли, мост подняли, решётку опустили, а на стену возле ворот поднялся сам граф в полном парадном боевом облачении. Тяжёлый шлем с фигурой на темечке, изображающей развесистый дуб, был неудобен Квентину. Но положение обязывает: он выступал в роли графа и выглядел соответственно.
Подскакавший к воротам герольд сообщил, что их Святейшее Преосвященство и таковое же, но - Превосходительство, епископ Утрехта Годфроид де Ренен, законный опекун бедной сиротки Изабеллы де Коридор требует освободить невинное дитя и передать под сень церкви и закона ребёнка и её имущество.
Учитывая, что "невинное дитя" последние две недели занималась совсем не детскими играми под присмотром и при участии двух служанок, которых сама прежде заставляла демонстрировать ей разнообразные "штуки" под угрозой порки и свинопасного замужества, требование - "под сень", выглядело забавно.
Герольда "послали далеко", поскольку сеньору графу достойно говорить только с сеньором епископом.
Годфроид подъехал с несколькими рыцарями ко рву и принялся проповедовать и ругать Квентина. Указывая, что его брак не может считаться действительным: согласие Изабеллы не имеет значение, поскольку она ещё младенец. Тут немой, сидевший незаметно для посетителей снаружи, у ног графа за зубцом стены, указал, что по земскому праву возраст младенчества заканчивается в 12 лет.
Годфроид, возмущённый справедливым указанием на его ошибку в оценке возраста опекаемой, разгорячился, подъехал ближе... Квентин даже не понял: вдруг в глазу под митрой поверх шлема и в груди, в дорогом епископском облачении поверх кольчуги, образовались две оперённые стрелы.
Все закричали, всадники епископа кинулись к нему, из башни очень быстро ударили ещё несколько стрел. Кто-то упал, кто-то возопил, кто-то заржал... Всадники подхватили раненных и резво ретировались к основному отряду.
-- Что?! Кто посмел?! Меня обесчестили! Моя рыцарская честь! Убить парламентёра!
-- Герольд был прежде. Это - сеньор.
-- Он пастырь божий!
-- На коне, с мечом?
Квентин был возмущён, потрясён и взволнован. Два молодых парня из "группы поддержки" появились из башни с невиданными короткими изогнутыми луками... Конечно, совершенно не благородное оружие. Просто, знаете ли, чисто простолюдинское. Как коровьи лепёшки. Которыми кидаются деревенские мальчишки. Но - убивает.
Мысль о том, что безродный простолюдин может победить благородного рыцаря в бою, пусть бы даже и таким диавольским оружием, требовала осмысления.
Через час епископский отряд отправился восвояси. Увозя уже остывающего Годфроида в телеге.
Через три недели в Утрехте прошли выборы нового епископа. Им стал брат Флориса - Бодуэн. С ним у Ростиславы не было проблем. Наоборот, все ресурсы Утрехта оказались в её распоряжении.
Дальше? Дальше - просто. В "битве на холмах" у Доркина в апреле 1171 г. погибли Томас Бекет, Генрих Короткий Плащ и Генрих Молодой Король. Огромное объединение земель, от Шотландии до Пиренеев, весьма разнородных в юридическом, экономическом, даже - языковом плане, держалось на личности. На Генрихе II.
Аквитанцы поймали Алиеонору, отвезли её в Бордо и, собрав регентский совет, принялись править от её имени. Ричард оказался в Нормандии, среди враждебных баронов. Следующий сын - Жофруа - стал герцогом Бретани. Совсем маленький Джон (который в РИ - "Безземельный" и "Мягкий меч") превратился в графа Анжу. И туда же влез король Франции.