-- Та-ак. Генрих в роли приёмного отца... Не. Он с детьми... Не.
-- Это - хорошо. Мальчик попадает в наш дом. В Брауншвейг. Под опеку Генриха. И - призрение. Моё. Я ж герцогиня. Я ж должна делать благие дела, помогать убогим и сирым. Вот - сирота. Я его... призераю.
-- Гос-споди! Тебя саму бы ещё...
-- Да. Но - некому. Не отвлекайся. Генрих, как опекун, назначает туда фогта. Наместника. Которого ты ему посоветуешь. Который вытягивает из графства деньги, ленников и прочее. И полученное отдаёт тебе. В благодарность за "хлебное место". Ты же сможешь найти человечка на такое место?
Софья вскинула голову, горделиво посмотрела на дочь. На вопрос "сможешь" она в разных ситуациях отвечала по-разному, но всегда положительно. Ещё не хватало, чтобы дитя сомневалось в способностях родительницы!
Хотя... а с другой стороны... есть тут некоторые, которые уже "бородой пол пред ней метут"... получить постоянный и немаленький доход графства... вассалы... на конях, в доспехах... зятя-то она убедит... кого же на то место поставить?
Стоп. На которое место?
-- Погоди. Но ведь эта графиня... Она же живая! Её снять - на её место другого поставить... Нет, на это Лев не пойдёт. Ущерб чести, отказ от собственного слова. Нет. Даже и не думай.
Ростислава устало улыбнулась горячности матушки. Чтобы она не говорила, а к Генриху привязалась. Ишь как кинулась честь его защищать. Как за своего законного.
-- Остынь. Посмотри... конно. Ой! Неправильно! Ванечка говорил: конь-струк-тивно. Есть препятствие. Эта... Матильда. Живая. Если одной матильдой на земле станет меньше, то... у нас появится место для "крепкого домика".
-- Ты... Ты хочешь её...?
-- Ага.
Ростислава весело улыбнулась потрясённой матушке, демонстрируя хорошие, регулярно, утром и вечером чищенные зубы. И принялась излагать свой план. Родившийся из ничего. Из болтовни служанки, из некоторых представлений о саксонском праве, из слов матушки о крепком домике... и из скуки. Тоски от бесцельности собственного существования. От зрелища опускающегося куда-то за Нидерланды утомлённого жарой, болотами и пылью багрового солнца.
***
"Что мы делаем, когда чувствуем физическую боль? - Терпим, занимаемся самолечением, обращаемся к врачу. Алгоритм - понятен. Что мы делаем с эмоциональной болью, которую испытываем на фоне чувства одиночества? Понимаем ли, что это важная часть нашей личности, и если что-то ломается в ней, нужно это "чинить"?
Наши мысли и чувства - не те друзья, на которых можно положиться. Они больше похожи на капризного друга, который в один момент может поддержать, а в другой - быть крайне неприятным. Но с психологическими травмами мы делаем так постоянно. Почему? - Из-за плохой эмоциональной гигиены...
Одиночество наносит глубокую рану, искажающую наше психическое восприятие и путающую мышление. Оно заставляет бояться обратиться к кому-нибудь - зачем подвергать себя отвержению и страданию, если сердце уже и так болит больше, чем можно вынести?
Одиночество не только делает несчастным, оно убивает. Хроническое одиночество увеличивает вероятность ранней смерти на 14%, приводит к повышенному давлению, высокому уровню холестерина, подавляет функционирование иммунной системы. У 40% - клиническая депрессия. Опасность для здоровья, как от курения.
Обычные защитные механизмы инстинктов подводят. Ты просто не доверяешь своему разуму. Если у человека отобрать любовь, в его мозге активизируются те же механизмы, что у наркоманов, у которых отобрали кокаин или опиоиды. Непреодолимое желание предаться воспоминаниям только усиливает зависимость, душевную боль.
Руминация - зацикливание на одних и тех же мыслях. Когда начальник накричал на вас, или преподаватель выставил вас глупцом, или вы повздорили с другом, вы не перестаёте проигрывать эти сцены в голове... руминация об огорчающих событиях легко может стать привычкой. Проводя много времени, сфокусировавшись на огорчающих и негативных мыслях, вы подвергаете себя большому риску возникновения клинической депрессии, алкоголизма, нарушения пищевого поведения и даже сердечно-сосудистых заболеваний".
Про нечто похожее, называя "остроумием на лестнице" - я уже...
***
У Ростиславы душа - сплошной рубец. Слишком много потерь за последний год. Приобретений и новых потерь. Муж, отец, мать... мил дружок Ванечка, новые подруги, чувство полёта, устои и скрепы, собственная значимость... она сама прежняя...
Это - уже. Случилось. Не исправить, не изменить. А нынешнее... Солнце за болотами.
Нужно вырваться. Из руминации. Из повторов воспоминаний, пусть бы частью и приятных, но вызывающих "здесь и сейчас", такую тоску, что хоть волком вой. "Вырваться" - новыми сильными захватывающими эмоциями, требующими концентрация внимания действиями.