Выросший в сиянии славы своего отца, в собственных победах, он, несмотря на отдельные ошибки, был очень удачлив. И в войне, и у женщин.
Ему было дано многое. Кроме одного: наследника. Проблема была столь острой, что его жену поймали на прелюбодеянии - пыталась предложить собственное решение. Несмотря на публичный скандал - развода не последовало. Увеличившееся, процветающее графство пришлось передать сестре, а реально - её мужу.
Другой персонаж, "жертва конского сноса" Флорис Голландский - двадцатисемилетний тощий парень с постоянно страдальческим взглядом. Его отцу пришлось дважды подавлять восстания брата, организовывать тайное убийство из засады силами рыцарей епископа Утрехта. Парень в 16 лет остался сиротой и принял на себя заботы своего довольно беспокойного и бедного региона. Пытался как-то поднять бюджет, притормозить фландрских купцов - нарвался на войну с Филиппом. С ним и парой его союзников. Причём каждый богаче и мощнее Голландии. Закономерно побили. Попал в плен, отсидел два года. Недавно выпустили. Только начал возвращать форму и тут... снова трое на одного.
Неудачник. Который своим трудом пытается вытащить своё небогатое графство на уровень повыше. Всё против него: и соседи, и сама природа. Но ему дано другое. Жена хоть и не принесла богатых владений, как Филиппу, но родила (в РИ, за 18 лет) двенадцать детей, половина мальчики.
А умрут оба графа сходно: в 1190-91 г. в Третьем Крестовом походе. Один в Антиохии - дизентерия, другой в Акре - чума.
Так в РИ.
В АИ... я уже говорил: главным оружием княгинь, при отсутствии войск, денег, технологического и экономического превосходства, стали люди. Их отношения к ним и между собой. Интриги, заговоры, спец.операции.
***
Глава 667
-- Эта... в-ваше в-вы... господин герцог...
Пожилой запыхавшийся стражник, прибежавший откуда-то сзади, пытался обратить на себя внимание Льва. Тот, не отрывая взгляда от разворачивавшейся на арене уборки славных рыцарей и их имущества, раздражённо дёрнул плечом.
-- Чего тебе?
-- Тама... эта... нашли двух... мёртвые.
-- Экая ерунда! Да тут (герцог кивнул в сторону арены) покойников, пожалуй, куда больше.
-- Дык... эта... мужик с бабой... голые...
Генрих удивлённо повернулся, наконец, к вестнику:
-- Голые? Без доспехов?
-- Без. Совсем без. И эта вот... горлы... ну... перерезаны. У обоих.
-- Какие-то... бродяжка со шлюшкой? И ради этого ты отрываешь меня от прекраснейшего зрелища? От славной схватки лучших бойцов Саксонии и окрестностей?!
Стражник отшатнулся от львиного рыка господина, но герцогиня "перехватила управление":
-- Мой дражайший супруг. Отпустите воина - он лишь исполнил свой долг. Здесь жарко и душно. Я... нехорошо себя чувствую. Позвольте мне удалиться в свои покои.
-- А турнир?
-- Турнир... Это восхитительное зрелище, это торжество благородства, храбрости и рыцарской чести... Я буду скорбеть. О невозможности увидеть это. Мне жаль, но слабое женское тело нуждается в отдыхе.
-- Да, дитя моё. Ваше здоровье важнее всех подвигов на турнире.
Герцог запечатлел отеческий поцелуй на челе своей юной супруги. И та, сопровождаемая матушкой, отправилась на выход.
Давешний стражник стоял у лестницы с помоста и вытирал лысину, сняв шлем. Он сразу же поклонился:
-- Ваше Высочество. Весьма благодарен. А то наш-то... ежели ему под горячую руку...
-- Не стоит. Проводи-ка, милейший, к тем... найденным. О которых ты докладывал.
-- Э-э-э... Но это, знаете ли, не то зрелище, которое... молодой даме... да ещё в положении...
-- Проводи.
Настойчивость, звучавшая в голосе герцогини, вынудила стражника отправиться к левому края помоста. Под которым, ещё ничем не прикрытые, лежали, на затоптанной и замусоренной земле, в луже крови и столбе мух, два обнажённых тела. Рядом суетилась пара служителей, пытаясь подогнать поближе телегу божедома.
Ввиду турнира, и естественного, в таком радостном благородном деле, потока трупов, в труповозы мобилизовали несколько местных возчиков. Увы, навыков у них недоставало, а их лошади были непривычны к запаху крови.
При погрузке бездушных тел - души, очевидно, уже предстали перед Высшим судией - служители кантовали мертвых без особого пиетета. За руки, за ноги и мужчину вкинули на телегу. Потом на него закинули и покойницу. Присутствие герцогини не остановила обычных шуток простых трудяг о том, кому быть сверху на том и на этом свете, что скажет по этому поводу ап. Пётр и куда будут смотреть бесплотные и бесполые ангелы. Накинули тряпку, перетянули верёвкой, чтобы не потерять по дороге, и экипаж поспешил "к последнему приюту". Сегодня будет много работы, на арене уже есть парочка жмуриков, а к вечеру... как бы не с десяток наберётся.