Сейчас полковнику предстояло в процессе беседы понять, насколько ясновидец лоялен к власти. И, в зависимости от его лояльности, либо позволить и дальше практиковать в городе, либо выслать за пределы губернии.
Маэстро спокойно вошел в гостиную.
– Присаживайтесь. – Полковник чуть приподнялся за столом и указал ясновидцу на кресло.
– Я арестован? – спросил маг.
– Конечно, нет, – удивился Мостовой. – Почему все думают, что СБ – это репрессивный аппарат? – И улыбнулся. – Можете не отвечать, вопрос риторический.
Маэстро не ответил и сел.
Некоторое время они оба сидели молча. И чем дольше Антон Антонович всматривался в рельефные черты лица мага, тем явственнее ощущал, что этот человек обладает какой-то неизвестной ему силой. У полковника внутри образовался холодок, по коже пробежали предательские мурашки. Полковник вздрогнул и машинально вытер лоб платком.
– Не беспокойтесь, вы здоровы, – успокоил его маэстро. – Просто весна, неспокойное время года. То тепло, то морозит.
– Вы читаете мысли?
– Нет, мысли прочесть невозможно. И те, кто утверждают, что читают – лжецы. Но я хорошо понимаю язык мимики и жеста. Все, о чем человек думает, отражается на его лице. У вас дернулся уголок губы, и по телу пробежала дрожь.
«Нужно наших агентов тоже обучить физиогномике, это значительно упростит их работу. Жаль, что я не додумался до этого раньше», – подумал Антон Антонович.
– Простите, что побеспокоили вас, но мне доложили, что на вокзале вы предсказали будущее какому-то парню. А любопытство – мой порок, от которого я не в силах избавиться.
– Спрашивайте.
– Неужели действительно можно предсказать будущее?
– На это были способны несколько человек, настоящих ясновидцев. Да вы о них слышали: Кассандра, Жанна д’Арк, Нострадамус, Вольф Мессинг… Ну и, конечно же, библейские пророки.
– А вы?
– О нет, я просто артист эстрады. Мне пару раз из десяти удается рассмотреть кой-какие фрагменты будущего. Вчера на вокзале так и случилось.
«Пусть даже двадцать процентов, все равно он полезен. Получить с его помощью информацию, которую не добудешь прослушкой – большая удача. Стоит наладить контакт».
– Знаете, о чем я подумал? Завтра у губернатора состоится ассамблея. Ну, наподобие тех, которые ввел в России Петр Великий: небольшие развлечения, фуршет, танцы. Будут только свои, ближний круг губернатора с женами, и вполне приличная закуска. Я прошу вас дать на ассамблее представление. И если удастся – предсказать нашей элите будущее.
– Не стоит, – встревожился маг. – Я и так корю себя за то, что на вокзале утратил осторожность. Правда бывает опасной, даже смертельной.
Отказ ясновидца только подстегнул желание полковника, а он умел убеждать людей.
– Согласен, – сказал полковник. – Правда не нужна обывателю, она может потрясти его недоразвитый ум и подтолкнуть к разрушающим действиям. Но руководителям знать правду о будущем необходимо, это может помочь им избежать ошибок в отношениях с простыми людьми.
– Думаете, их это заботит? – усмехнулся ясновидец.
– Так они говорят, – уклонился от прямого ответа Мостовой.
Маэстро смотрел на полковника внимательно:
– А вы сами-то верите в то, что говорите?
– Я только себе и верю.
– Ловко вы устроены…
– Антон Антонович, – подсказал полковник.
– Спасибо. Ловко вы устроены, Антон Антонович, – повторил маг. – Верить самому себе – редкое свойство для политика.
– Я не политик, я солдат, – сказал полковник. – Но я вас очень прошу дать представление на ассамблее.
– Хорошо, я приеду, – сказал Маэстро и встал. – В котором часу начало?
– Гости всегда собираются к восьми.
4
Губернатор Французов Вольдемар Викторович слыл эстетом. Коллекционирование произведений искусства сделало его большим поклонником обычаев и моды золотого девятнадцатого века, и с приходом к власти он стал активно внедрять их в жизнь. С этой целью губернатор отрастил себе бакенбарды, восстановил помещичью собственность, вернул некоторым армейским подразделениям форму гусар и кавалергардов, ввел в силовых структурах обязательное обращения «ваше высокоблагородие» и «ваше превосходительство» и возродил ассамблеи.
Супруги чиновников и предпринимателей с удовольствием подхватили идеи губернатора. В моду вошли платья на кринолине, титулы, кареты, балы и катания зимой на санях, запряжных тройками с бубенцами, а в меню обязательные блины с икрой. Автомобили стали считаться моветоном, и предприниматели гонялись за антикварными каретами и санями по всему свету. Поговаривали даже, что один из промышленников выменял собственную трехсотметровую яхту на золоченую карету королевы Анны Австрийской.