Замершее веселье разгорелось вновь. Шумно направились к столу, шумно выпили. Воздух наполнился винными парами и свечным чадом. Решили потанцевать. Музыканты на галерее заиграли полонез Огинского. Гости разбились на пары. У тех, кто явился без жены, пары, естественно, не было. Но и они не скучали, душой отдаваясь музыке. Полонез в паре с алкоголем навевал чувственное томление.
Астриль не стал бороться с нахлынувшим желанием и попытался увлечь на танец прокурора, но цели своей не достиг: прокурор был занят, активно помогая братьям изгонять вином чертей, ибо двух бокалов для окончательной победы над выкормышами дьявола оказалось недостаточно. Астриль демонстративно удалился в угол, грыз носовой платок и бросал в сторону прокурора обиженные взгляды. И только толстяк Пухов чувственности не поддавался. Зная, что губернатора потешают его выходки, он, пыхтя, отдуваясь и обливаясь потом, выплясывал под полонез матросское «Яблочко». Затем поскользнулся и, пытаясь удержать равновесие, заскользил по зеркальному паркету, как по льду, – качаясь, размахивая руками, балансируя всем телом и взвизгивая. Французов рассмеялся.
Танец кончился. Диана, обрадованная тем, что губернатор повеселел, воскликнула:
– А теперь сюрприз от Антона Антоновича, господа!
Ге первый поперхнулся вином. И, слава богу, что не захлебнулся. Он, как и остальные приглашенные, хорошо знал, какие бывают сюрпризы у начальника Службы безопасности. Музыканты мгновенно присели и затаились за балюстрадой балкона.
– Нет-нет! – Губернатор еще больше развеселился, видя страх подчиненных. – На сей раз никаких разоблачений, сюрприз настоящий. Полковник отыскал для нас ясновидца.
Вздох облечения ветерком пронесся по гостиной.
– Замечательно, – кокетливо сказал Астриль. – Правительства многих цивилизованных стран пользуются услугами ясновидцев.
– Цивилизованные страны, цивилизованные страны! – громко воскликнул режиссер и, сдернув с головы бескозырку с надписью «Варяг», в ярости шмякнул ею об пол. – До коих пор будем на них равняться, до коих пор будем унижать наш талантливый народ?!..
– Странный вопрос, – с неприязнью сказал маршал. – Вы это о дедовщине?
В гостиную Мостовой ввел Маэстро. За ними ассистент Рыжаков с прической апельсинового цвета вкатил тележку, покрытую серым сукном. На ней стоял черный ящик. Ассистент бросил взгляд в сторону стола, разглядел яства, сглотнул набежавшую слюну и выкатил тележку на середину комнаты. Последним в комнату вошел охранник и застыл возле дверей, держа руку на открытой кобуре: кто знает, может, в ящике фокусника скрывается террорист.
– Прошу простить за опоздание, но у нас только что кончился плановый концерт, – сказал с поклоном Маэстро, и представление началось. Ассистент, кривляясь, помогал магу.
Фокусы у них были так себе: букет цветов из рукава, кролик из шляпы, исчезающая в стакане вода, разрезанная и склеившаяся сама по себе веревка и тому подобное, годящееся разве что для третьесортного кабаре. Гости начали скучать, Диана с трудом скрыла зевок. Один только маршал был в восторге и после каждого фокуса шумно аплодировал, да Карачумов истово крестился, защищаясь от происходящего у него на глазах – не иначе как дьявольского! – волшебства.
Мостовой с иронией наблюдал за гостями.
– Не надо больше фокусов, Маэстро, – внезапно попросил он мага. – Займитесь предсказаниями, расскажите о нашем будущем.
– Просим, просим, – улыбнулся Французов.
– Начинайте, шеф! – поторопил мага, подмигивая зрителям, крашеный ассистент. – Нам обещан тройной гонорар.
– Про-сим, про-сим! – скандировали гости.
– Значит, хотите знать свое будущее? – Маэстро внимательным взглядом обвел присутствующих.
– В пределах разумного! – одновременно воскликнули близнецы.
– И без оценки личных качеств, – опасливо добавил Астриль.
– Слишком много условий и ограничений. – Маг нашел предлог для отказа и повернулся к полковнику. – Поставленная передо мной задача в таких условиях невыполнима.
– Поведайте будущее мне, – раздался голос губернатора. – Без условий и ограничений.
Ясновидец молчал, глядя на губернатора.
– Ну, пожалуйста, – попросил Вольдемар Викторович. В его глазах читалось искреннее желание человека, замороченного ложью и лестью, услышать правду.
– Хорошо. Пожалуйста, протяните левую руку ладонью вверх, – Маэстро взглянул на потолок. – Чересчур много света, господа. Огонь свеч, отраженный хрусталем люстр, слепит глаза.