Камердинер замолчал, а Альберт понял, что смог наконец успокоиться. Сколько бы он не храбрился, предстоящая дуэль все же взбудоражила его. Однако именно сейчас он осознал: перед лицом бесконечной тоски эта проблема слишком крошечная, чтобы тратить на нее хоть частичку своих эмоций.
‒ Так это место для молитвы. Какой идиот, ‒ сказал юноша спустя пять минут. ‒ Я не верю, что это был император Ричард.
‒ Скорее безнадежный романтик.
‒ Даже если и так, это не отменяет того факта, что он всю жизнь ждал встречи с мертвой женщиной, которая могла бы и не ответить ему взаимностью, доведись ей воскреснуть. Это же бред! Настоящее безумие! С нормальными людьми такого не происходит.
‒ Что в нашем мире означает «нормальность», сэр? Возможно, однажды и вы познаете любовь, которую не сможет разрушить ни судьба, ни время.
‒ Ты меня сглазить пытаешься, что ли? Обереги меня Единый от такой дурости!
Альберт бросил последний взгляд на зимний пейзаж и удалился в карету. Позже к нему присоединились и остальные. Мокрый и жалкий вид Артмаэля и Лидии дал юноше понять, что в снежной битве победила Глория. А ведь казалась такой нормальной! В раскрасневшейся воительнице, сидящей напротив него, было очень сложно узнать ту хорошенькую молодую леди из приличной аристократической семьи.
«Кто из нас нормален, да?» ‒ повторил про себя Эктор, бросая мрачный взгляд на старшую из сестер Деллоуэй.
В особняк Вельфов он вернулся уставшим и немного раздосадованным, но зато дуэль его теперь совершенно не волновала.
Глава 25. Дуэль
‒ Этот клинок сделан по заказу лорда Ганса Вельфа, прадеда Его Светлости. На нем нет никаких наложенных чар, но при ковке в сам металл были вплетены мантры прочности и остроты. Чтобы ни произошло, он не сломается. Давайте, я закреплю ножны.
Альберт стоял перед камердинером, разведя руки в стороны, и чувствовал себя несмышленым птенцом, которого наставляет матушка-наседка: туда не ходи, ешь вот это, а ту гадость лучше и не трогай. Ситуация была не столько смешной, сколько раздражающий, но останавливать Ольфсгайнера юноша не стал. Слуга, казалось, волновался о предстоящем поединке больше самого дуэлянта.
‒ По правилам немагической дуэли противникам запрещено использовать амулеты. Разумеется, можно было бы спрятать парочку так, чтобы не обнаружили ‒ у меня есть подходящие ‒ однако перед началом схватки вас будет осматривать лорд Сеймур, а он обязательно их отыщет. Так что лучше и не пытаться, это может плохо отразиться на вашей репутации.
«Как будто бы я хотел, ‒ флегматично подумал Эктор. ‒ Мне кажется или вы пытаетесь завести меня на темную дорожку, Адальберт?»
‒ Вам повезло с противником: хотя герр Бергенсон и является опытным фехтовальщиком, он все еще не достиг уровня мастера и не может сравниться с герцогом Гловером.
‒ Это имеет значение? Он ведь все равно сильнее меня.
‒ Разумеется. Сейчас ваш противник может использовать только свои навыки и физическое превосходство, но будь он мастером, то легко размазал бы вас одной только внутренней энергией. Это совсем другой уровень!
‒ Вот как.
‒ Во время войны семья Гловеров прорывала вражеский фронт, снося по десятку противников за раз. Они взрывали внутреннюю энергию в меридианах, чем двадцатикратно увеличивали свои силы. Выпускаемая их телами аура была настолько мощной, что слабые духом люди падали перед ними на колени, потому что собственные ноги отказывались держать их. Однако многие из Гловеров были еще и магами с самыми разнообразными способностями. Слышал, сэр Адриан владеет…
‒ Адаль, я уважаю твое увлечение боевыми искусствами, но нам уже пора. Расскажешь Альберту о Гловерах в следующий раз, ‒ перебил слугу Вестэль Вельф, вошедший в комнату еще десять минут назад.
‒ Да, молодой господин, ‒ смущенно пробормотал камердинер, натягивая на руку Эктора кожаные перчатки. ‒ Прошу прощения за мою болтливость.