Энн почувствовала, как от тряски соскальзывает с седла; ей приходилось то и дело уклоняться от хлещущих по лицу веток. Она изо всех сил натягивала поводья, но лошадь не слушалась ее. Только опыт помог Энн удержаться в седле. Наконец она перестала тянуть поводья, сообразив, что это только пугает кобылу, и решила дождаться, пока та устанет и сама перейдет на шаг. Но лошадь тем временем уносила ее все дальше от тропы, и Энн молилась, чтобы на пути не попалось поваленное дерево или еще какое-нибудь препятствие.
За ее спиной слышались крики, кто-то из мужчин старался догнать ее, остановить обезумевшую лошадь. Слава богу, вздохнула Энн, по крайней мере, ей не придется возвращаться обратно одной. Она прикусила губу, надеясь, что лошадь вскоре выбьется из сил, успокоится и подчинится ей. Но тут другая лошадь внезапно выросла перед ней, будто из-под земли, ее кобыла вздрогнула и застыла как вкопанная.
Каким-то чудом Энн удалось не вылететь из седла. Ричард спрыгнул с лошади, бросился к Энн, обхватил ее сильными ладонями за талию и поставил на землю. Радостно вскрикнув, она уткнулась лицом в его куртку и застыла, затаив дыхание. Сердца обоих торопливо колотились.
— Господи… — срывающимся от волнения голосом бормотал он, — вы невредимы?
Энн была готова расплакаться от потрясения, паники и безграничного облегчения. Вспомнив о ранах Ричарда, она поспешно отстранилась, потом снова прильнула к нему, обвив руками шею, и привлекла его к себе.
— Дорогой мой! — прошептала она. — Вам больно? Простите…
Он коснулся губами ее волос, выбившихся из прически. Во время бешеной скачки Энн где-то потеряла смешную модную бархатную шляпку. Он сжал ее в объятиях, и в тот же миг их губы встретились. Оба забыли обо всем на свете, поддавшись ошеломляющему желанию быть рядом. Наконец поцелуй прервался, и Энн всхлипнула:
— Дорогой, я так боялась, что вы погибнете! Пожалуйста, никогда, никогда больше не заставляйте меня так страдать…
Он прервал ее новым поцелуем, и они опять слились в объятиях, прогнавших последние тени сомнения в том, что их любовь взаимна. Внезапно Ричард застыл и опустил руки. Резко обернувшись, Энн обнаружила, что к ним приближается изумленная Филиппа. Прислонившись спиной к мощной груди Ричарда, Энн вскинула подбородок и с вызовом взглянула на подругу. Ричард положил ладони ей на плечи. Все молчали. Несколько секунд Филиппа сидела в седле неподвижно, широко раскрыв удивленные глаза, потом тихо ахнула, с трудом развернула лошадь и двинулась прочь, навстречу с треском продирающемуся сквозь чащу Уоту. Ричард вздохнул и мягко повернул Энн лицом к себе.
— Объяснить этот поступок будет нелегко, — еле слышно произнес он.
— Она должна знать правду, — с дрожью отозвалась Энн.
— Правду о чем? Что вы наконец-то поняли, что влюблены в меня?
— Да, черт побери! — выпалила Энн. — Я люблю вас, Ричард Оллард. Теперь я знаю это, но… — она вдруг отстранилась, — но это ничего не меняет. Неважно, любите вы меня или нет — жить с вами я не смогу. Мне не вынести таких испытаний…
— Дорогая, как только я покончу с делами в Лондоне, я посвящу свою жизнь вам одной, и тогда…
— Вы опять? — возмутилась Энн. — Вы то и дело бросаете вызов смерти. Вам незачем было сражаться с кабаном, защищая сына человека, которого вы ненавидите. Расправиться с этим зверем мог бы любой из придворных…
— Но размышлять об этом мне было некогда, милая. Принц — ребенок, неразумное дитя, как и ваш брат Нед. Неужели вы не кинулись бы на помощь брату? Еще немного — и кабан убил бы мальчика. Мне пришлось вмешаться. Я не успел подумать о том, чьего сына спасаю, и вы это понимаете.
Энн прерывисто вздохнула.
— Но есть и другие опасности… нет, не пытайтесь убедить меня, что мне они мерещатся. И ради них вы готовы пожертвовать всем, даже мной?
Услышав эти слова, Ричард с трудом сглотнул и на миг отвернулся.
— Долг чести велит мне…
— Прежде думать о других — об узнике Тауэра, если не ошибаюсь?
— И о нем тоже: он взрослый человек, но мир для него — тайна за семью печатями. Ему, как и принцу Генри, не обойтись без помощи. Я не могу бросить его на произвол судьбы.
— Тогда мне больше нечего добавить, — печально откликнулась Энн. — Едем скорее, иначе нам не избежать расспросов. Надеюсь, ваши раны не открылись?