— Сколько? — спросила машинально, на самом деле для меня никакого значения не имело, день он пролежит… или месяц. Важнее всего было то, что он жив и в основном здоров… или нет? — Олья, а ран, или каких-то повреждений нет?
— Нет, — она погладила меня по руке, — не тревожься… а спать будет недолго, два или три дня… это хороший сон, целебный.
— Ладно, верю, — вздохнула я, сомневаться в словах ундины не приходилось, — тогда пойду сначала умоюсь… потом начну решать проблемы.
Темный и с рукавами халат в шкафу нашелся всего один. Темно-синего бархата, с узким серебряным кружевом по краям свободных рукавов и отложного воротника. И почему-то он оказался мне широковат, пояса хватило обернуть вокруг талии и завязать на животе.
Похоже, зря ограничиваю себя в пирожных и тортиках, сообразила я, посмотрев в зеркало, потолстеть с такой жизнью мне вовсе не грозит. Вот и сегодня уже не меньше десяти часов, а у меня маковой росинки во рту не было. И взять ее, пока я не приведу себя в порядок, негде… судя по тому, что ниоткуда не доносится никаких запахов.
Вернувшись в спальню, села на свое место рядом с Дэсом и принялась расчесывать волосы, несмотря на особые мыла, которые варит один из алхимиков ковена, после мытья приходится жертвовать косе несколько минут.
Внезапно раздался небрежный стук в дверь и, не дожидаясь моего ответа, в комнату ворвался Вандерс.
— Можно? — голос у свекра был злющий и ехидно-холодный.
— Входи, — буркнула я, не прекращая своего занятия, и ожидая кучи обвинений в беспечности, легкомысленности и прочих совершенно справедливых недостатках, но он почему-то молчал.
— Садись, папа, — вздохнула я и подняла на него глаза, — я сейчас…
А что это он на меня как-то странно смотрит… нет уже не смотрит, показалось, наверное. Взгляд снова колючий и неприступный.
— Ты хоть иногда смотришь на себя в зеркало? Вот с чего ты взяла, что мужчинам женские скелеты нравятся?
— Да только сейчас смотрела, — возмутилась я, вот умеет этот злыдень завести с пол-оборота! — просто вчера тяжелый день выдался, не до еды было.
— А про то, что ты полон дом гостей натащила, и муж голодный лежит, а тут и корки нет, не забыла?
— Корки были. Вы сами их утащили. И вообще, сказала же я тебе, подожди пять минут, все вам будет. Впрочем, вы ведь колдуны и мужчины?! Приносить в дом дичь ваша обязанность.
— Мала ты еще, про обязанности мне рассказывать… — колдун прошелся по комнате, крикнул, — Райвор, Силмор! — и приказал, — Открой нам дверь… в мой дом, в ту комнату.
Парни вошли почти мгновенно, значит, ждали у двери и все слышали, поняла я, рассматривая такие же сердитые, как у отца лица. Впрочем, эта сердитость как-то быстро растаяла, когда я, перебросив на грудь недоплетенную косу, встала посреди комнаты и открыла дверь.
— Пожалуйста. Еще какие указания будут?
— Зигерс скажет, когда снова дверь открыть, — бросил свекор и первым шагнул в дверь.
Следом, не глядя на меня, молча ушли девери, и я облегченно вздохнула, где бы плакали, а тут таких нет. Быстро доплела косу, сколола в узел на затылке, нежно поцеловала Дэса и, шепнув, что скоро приду, отправилась на кухню.
— Эта чего же делается! — бросился навстречу Тиша, не успела я войти, — твоя же зверюга все делянки с травами укатала!
— Так, Тиша, — отрезала я, ну как с ума все посходили со своими претензиями! — Все упреки, пожалуйста, к твоим детям, это они кататься захотели!
— Так они малые еще… глупые… не понимают, что там потом ни душица, ни мелисса, расти не станут!
— Тиша, сначала коренья и лук почисть и порежь… и пусть Олья рыбы принесет. А пока резать будешь, вспомни, что всего месяц назад, когда твой сын собирался на мне жениться, он был жутко талантливым. С чего это он так поглупел за последнее время?! И где Зигерс с Тером?
— Защиту подновляют, — леший опасливо оглянулся и понизил голос, — старый колдун сказал, что она никудышная.
— Тогда пусть работают, я сама справлюсь… — ставя котел на плиту, согласилась я, защита действительно, самое важное.
Если бы Балисмус в свое время не подселил мне в окно духа, где бы сейчас был Дэс?! Хотя эрг тогда так поступил скорее из желания подлизаться… показать, какие они добрые, белые и пушистые… чтоб я поменьше срывалась в бега. И хотя у эрга это не особенно получилось, за дракошу я ему искренне благодарна… и готова повторить эту благодарность хоть сто раз. А вот насчет защиты… есть у меня идея. Но чуть позже… пусть дети накатаются.
В окно постучали и я, еще под влиянием вчерашних событий отпрыгнула в сторону, решив, что это снова свекор, хотя и мелькнуло сомнение, как такое может быть? Оказалось — не может. Это Олья притащила корзину с рыбой. С одной — единственной огромной разделанной рыбиной.
Вот теперь за навар я вполне спокойна, а пирогами и закусками разживусь у Диши, оптимистично рассуждала я, протирая от крошек половину стола и открывая окно в кухню Диши.
Все мое благодушие испарилось в один момент, едва я рассмотрела подозрительно пустынную и холодную кухню, и мрачную кухарку, сидевшую у стола без обязательного фартука, зато в чепце и шали.
Как меняет человека жизнь, — хмуро рычала я, рыская сферой по помещению и замечая все новые красноречивые доказательства своего первоначального подозрения, ведь всего два месяца назад я и не подумала бы сначала все осмотреть, а потом открывать дверь.
Теперь я сделала именно так, и желание открывать ее в это помещение исчезло как снежинка на сковороде. Зато появилось несколько вопросов к магам… ко всем, кого я знаю, и к Терезису в том числе. Но сначала я спрошу того, в ком не сомневаюсь ни на грамм.
В доме Хенны царила та же напряженная тишина, что и в кухне Диши. Да и сама Хенна, сидевшая в кресле у почти прогоревшего камина смотрела перед собой так же хмуро и настороженно. Я приоткрыла окно, всего на палец и посмотрела на нее без заслона. Руны, которые нарисовал на мне Дэс, и усиленная ментальная защита позволяли издали разглядеть простые иллюзии и чары, а вблизи даже мощные личины. Только одно условие, заслон должен был быть приоткрыт. Через грань руны таких вещей не ощущали.
И едва я открыла заслон и убедилась, что это действительно Хенна, она еле заметно напряглась, и словно сама с собой пробормотала:
— Если Оньку вынесла ты, то выноси сейчас и меня.
Время на раздумья у меня не было, зато исподволь наработался опыт быстрого увода. Уже в следующий миг я подвела экран под кресло, распахнула дверь и, едва Хенна вывалилась на стол, захлопнула заслон.
— Это что ж ты творишь? — Ахнул леший, сноровисто нарезавший за кухонным столом овощи и краем глаза подсматривающий за мной, — магессу притащила! А вроде пироги обещалась?
— Какие пироги, леший, — потирая спину вздохнула Хенна и спрыгнула со стола, — на острове такая обстановка, что никаких пирогов не будет.
— Хенна, — прикинув важность навалившихся проблем, решительно объявила я, — все это очень интересно, но у меня мужики голодные. И сама вчера в обед последний раз ела.
— Дак что молчала? — возмутился Тиша и достал ниоткуда темно-бордовое осеннее яблоко, — сжуй пока, сейчас что-нибудь придумаем.
— Я и сама придумать могу, — начиная звереть от голода и нехороших предчувствий, я вспомнила про навыки воришки и открыла сферу в давно облюбованный чулан одной из столичных булочных, — иди, помоги переносить. Потом попрошу Найка, он расплатится.
Хенна страдальчески поморщилась, но вслух спорить не решилась, и вскоре стол ломился от разнообразной выпечки.
— А вот теперь рассказывай, — разлив чай и подвинув ближе тарелочку со свежим пирожным, предложила я учительнице, — что там случилось и почему Диша сидит со зверским лицом.
— Диша бастует, — несчастно покосилась на меня магесса, — Викторис запретил давать тебе пироги… а на шкаф собирался поставить ловушку, но она отказалась печь и вообще готовить. И теперь сидит… а они следят за ней по шару.