Уж не знаю насколько сказанное выше правда, но складывается впечатление, что такие шутки у них в порядке вещей.
А может, и не шутки вовсе…
И что только здесь делаю? Непонятно…
«Близкие друзья» ещё какое-то время переговариваются между собой, перешучиваются, обсуждают какие-то поездки, покупки, своих и чужих детей. К молчаливой улыбающейся дурочке Лере все быстро теряют интерес и это, безусловно, не может не радовать.
– Как сын?
– Опять машину расфигачил, оболтус, – и недовольно, и с теплотой одновременно.
– Это уже какая по счёту?
– Третья. Сказал ему, что теперь будет ходить пешком.
– Ага, а ну как же… – недоверчивый смешок.
– Да водителя ещё одного нанял. Пока ездит на моём старом «майбахе».
– Это он в универ у тебя на «майбахе» ездит? – удивление.
– Ну да.
– Местные детишки, наверное, в шоке.
– Да там детишки похлеще моего! Все как один голубая кровь, – кривится презрительно и как мне кажется, с толикой зависти. – Куда ни плюнь графы и графини в десятом поколении.
– Ну так Великобритания же…
– И знаете, что он мне тут выдал? Что я, мол, не пацан сопливый, чтобы меня водители всякие на машине катали, мол, сам в состоянии водить. Говорит, ты меня перед друзьями позоришь. Вы представляете?! Позорю я его… засранец мелкий.
– Так купи ему новую.
– Так и эту разобьёт ведь, придурок!
– Машиной больше, машиной меньше… Главное, что сам жив.
– Как говорится, чем бы дитя ни тешилось…
А затем, как-то выходит, что я снова остаюсь одна. Снова стою поодаль ото всех, с бокалом шампанского в руке, к которому и в этот раз не притрагиваюсь. Кручу только в мокрых от пота заледеневших пальцах и думаю о всякой бессмысленной ерунде. Пытаюсь отвлечь себя от мрачных мыслей.
Перед тем, как уйти решать какие-то вопросы, чудовище наказало, чтобы я развлекалась, чтобы отдохнула. Мне захотелось рассмеяться ему в лицо. Истерически, громко, со слезами. Едва сдержалась. Пришлось снова запереться в туалете, чтобы немного отдышаться и хоть на пару минут перестать изображать из себя…
Кого?!
Я уже даже не знаю, кого именно пытаюсь изображать и кем казаться.
В широком идеально начищенном и намытом зеркале туалета меня снова встретила та странная незнакомка, вытолкала в пыльный холодный чердак и пошла верховодить вместо меня. Все ощущения и мысли сжались до крохотной точки где-то в области мозга, подключённой к глазам и ушам, чтобы могла наблюдать и слушать. С затаённым ужасом и трепетом от бессилия вернуть себе контроль.
Таблетки уже не помогали.
Так же чудовище мне сообщило, что ночь мы проведём здесь, в этом, этом… даже не знаю, как назвать это место. Пансионат? Турбаза? Потусторонняя реальность?!
А не всё ли равно?
На меня не обращают внимания, не пытаются заговорить, почти никто не смотрит в мою сторону, разве что иногда, украдкой. Даже официанты и прочий обслуживающий персонал, кажется, усиленно делают вид, будто меня не существует. Но так даже лучше. Сейчас для меня быть призраком гораздо лучше, чем отбиваться от нежелательного внимания.
Ещё пару раз я натыкаюсь взглядом на Андрея. Он всё так же в сопровождении своей сногсшибательной светловолосой спутницы. На меня более не смотрит. Мне кажется, даже вообще не подозревает о моём существовании. Мысль эта не вызывает внутри ровным счётом никаких эмоций, ибо его поведение и присутствие волнуют меня сейчас меньше всего.
Когда в очередной раз становится нечем дышать, выбираюсь на небольшую терраску за широкими панорамными раздвижными дверьми, что выводят меня на другую часть здания. Отсюда не видать парковки, бесчисленного количества цветастых и дорогущих иномарок. Зато отсюда открывается прекрасный вид на раскинувшееся посреди лесного массива озеро, что в полумраке почти полностью угасшего пасмурного дня кажется чёрным и бездонным. На второе строение идентичное основному, на разбросанные там и тут беседки, соединённые деревянными и песчаными тропинками, словно узкими мостиками над пропастью, залитыми мягким тёплым светом уличных фонарей. Кажется, что пансионат уходит ещё дальше в лес, за озеро и в стороны от него, огибая водоём по дуге. Скрывает в себе ещё много всего интересного, необычного. И всё это окутано такой манящей, первозданной тишиной, смешанной с витающей в воздухе влагой и насыщенными запахами леса, что внезапно хочется остаться здесь. Навсегда.
Я закрываю глаза. Вдыхаю полной грудью. Ещё раз и ещё раз. Хочу надышаться, чтобы запомнить этот запах, эти ощущения и эту тишину на всю оставшуюся жизнь. Даже если кто-нибудь сейчас скажет, что жизнь эта вот-вот оборвётся и мне осталось совсем ничего, я не расстроюсь. За такую умиротворённость, за такую прекрасную природную красоту и умереть не жалко…