Не вижу смысла приводить отрывки из этого романа — если напечатают, тогда и прочитаете всё целиком. Только хочу ещё раз поклониться создателям персонального компьютера — не будь его, я бы не дожил до сегодняшнего дня. Всё потому, что количество претензий Ксюши к моему тексту превысила все разумные нормы — пришлось всё переделывать помногу раз, и тут даже усиленное питание не смогло бы компенсировать невиданный расход нервных сил и умственной энергии. Через месяц я взмолился и попросил Ксюшу сделать перерыв:
— Княгиня дорогая! Я уже не юноша, и бег на длинные дистанции мне противопоказан.
— А как же я? А как же мой роман?
— Да напишу я его, только дай дней десять отдыха, можно за свой счёт.
— Даю неделю и ни часом больше! — я потом добавила: — Вижу, лососина пошла тебе не впрок, так что на деликатесы больше не рассчитывай.
И на том спасибо! Нельзя сказать, что я совсем уж выбился из сил, но потребовалось время для размышлений. И вот о чём подумал.
Всё, что я пишу сейчас, имеет смысл только в том случае, если это будет бомба, причём в прямом и переносном смысле. То есть Ксюше написанный мною роман обеспечит новый, столь желанный имидж выдающегося мастера пера, но вместе с тем я заложу взрывчатку под основание того «величественного» здания, которое они для себя соорудили. Останется лишь поджечь фитиль. Но как реализовать эту грандиозную затею?
Пожалуй, воспользуюсь методом Булгакова, который он применил в своём «закатном романе», вставив в текст персонажей, не имеющих никакого отношения к основному сюжету. К примеру, сцена гибели барона Майгеля на балу у Сатаны — при чём тут этот Майгель? А между тем, описание расправы над «наушником и шпионом» вошло в текст романа только в 1938 году, то есть уже после расстрела Тухачевского и его «подельников». В одной из своих книг я уже показал, что Тухачевский стал прототипом Майгеля, но здесь не буду повторяться. Напомню лишь о том, как в тексте появились известные исторические личности — граф Роберт, месье Жак, император Рудольф, Гай Кесарь Калигула.
Главный кандидат на место графа Роберта — это один из будущих фигурантов дела о военно-фашистском заговоре Роберт Эйдеман, тот самый, который отказался от встречи с Тухачевским после того, как тот попал в опалу. Выходит, что не только участник заговора, но ещё и трус, предатель. Известно также, что при подавлении контрреволюционных выступлений на Украине он не гнушался взятием заложников и расстрелом «классово чуждых» и «сочувствующих». На роль императора Рудольфа подходит Рудольф Петерсон — в апреле 1937 года он был арестован за участие в «антисоветской террористической организации» и обвинён в подготовке заговора. Наиболее подходящей фигурой на роль господина Жака является Яков Агранов, в апреле 1937 года замнаркома и начальник отдела НКВД, имевший репутацию «специалиста по интеллигенции». Но в 1938 году Агранов был объявлен «врагом народа» и расстрелян. Ещё один персонаж, Гай Кесарь Калигула — это начальник Особого отдела НКВД в 1936 году Марк Исаевич Гай. А в Николае Ивановиче, стараниями Наташи ставшем боровом, нетрудно разглядеть характерные черты Бухарина — и светлую бородку клинышком, и лысину, и наконец, неутолённую страсть к прекрасному и слабому полу.
Вот так исторические персонажи помогли Булгакову зашифровать то, о чём нельзя было писать в те годы. Так почему бы и мне тоже не попробовать? Можно, что называется, смешать в одном флаконе и Лукрецию Борджиа, и римского императора Нерона, и Вальпургиеву ночь, а в персонажах этой «пьесы» зашифровать вполне известных лиц из нынешнего полусвета. Но нет, это непосильная работа для меня — хотя бы потому, что о Нероне кто только ни писал, а повторяться не хотелось бы.
Ещё когда работал над первым из своих романов, имеется в виду «Лулу», возникла идея написать историю проституции в России. Если понимать этот термин в расширенном смысле, вырисовывается не просто мозаичная картина, но философия некоего, довольно многочисленного сословия людей. И в этой философии самое интересное не кто, кого, как, почему и в какой позиции «имел», но совсем вроде бы не связанный со всем этим вопрос — а не является ли такой способ существования универсальным средством для размножения так называемой элиты? Речь идёт и о тех, кто правит нами там, где-то наверху, и о тех, кто рангом пониже.
А что, если действовать как бы от противного? Я буду доказывать, что мои «герои» — это люди высочайших моральных принципов, а всё, что о них пишут, это поклёп, клевета и наведение тени на плетень. И в качестве примера омерзительных пасквилей изложу всё, что пишут о них в СМИ, добавив кое-что из собственного опыта — речь, о том, что ранее писал о судебном беспределе, о коррупции, о семейственности в верхах. В общем, материала у меня навалом, но каждое такое откровение следует сопроводить разгромным комментарием в духе того, что рабкоры Хамовнического района писали о Булгакове после выхода на сцену МХАТа пьесы «Дни Турбиных». Мой комментарий может выглядеть примерно так: