- Да вообще никак! Ушла в глухой отказ, и всё! Я просто не знаю, что делать. Вот и обратился к вам.
Прижав мобильник плечом к уху и выдерживая небольшую паузу, Михаил Николаевич ножом помешал картошку и котлету на сковороде. Потом важным голосом ответил:
- В принципе, я могу вам помочь, если хотите. Но у меня к вам есть один вопрос. Вы там не копаете под меня за превышение самообороны? Ну, я имею в виду тот случай, когда преступники напали на мой дом.
- Да нет, что вы! У нас уже есть заключение, где написано, что вы действовали строго в рамках самообороны.
- Это хорошо. Но я хотел бы приехать к вам и прочитать это заключение. А потом, если оно мне понравится, я вам помогу.
- Как скажете, Михаил Николаевич! Приезжайте, я вас встречу в любое время. Только заранее позвоните, и я вас обязательно встречу.
- Хорошо. А, да, ещё пистолет мой верните!
- А как же! Обязательно вернём.
* * *
- Ну что, ваше заключение мне понравилось, молодцы. Сделайте для меня одну ксерокопию, вдруг пригодится. И пистолет вы тоже вернули, это хорошо. Теперь можно заняться Татьяной Сергеевной. Сейчас я объясню, как надо её "колоть"...
Майор Орехов смотрел на Силачёва с радостной надеждой, словно утопающий - на спасательный круг. Но по мере того, как Михаил Николаевич излагал свои рекомендации, лицо майора становилось всё мрачнее и мрачнее. Выслушав собеседника до конца, он раздражённо произнёс:
- Послушайте, Михаил Николаевич, я с вами серьёзно разговариваю. Нашли время шутить!
- Ты не спорь со мной, а делай, что тебе сказано...
* * *
- ...И тогда, - продолжал Пётр Андреевич, - майор Орехов велел сделать музыкальную камеру. Колонки и соединительные провода прикрепили к потолку, чтобы заключённые не могли их достать. Потом один из оперативников поехал в музыкальный магазин и купил там несколько сборников песен самых отмороженных металлистов в мире. Потом в эту камеру перевели Татьяну Сергеевну и включили ей музыку. И через два дня она полностью "раскололась"!
В главном кабинете Петра Андреевича, за столом, сидели трое: сам хозяин, Силачёв и Алексей Викторович Павлов, снова приехавший сюда в гости - из любопытства, посмотреть на коллекцию драгоценностей, из-за которых разгорелся весь сыр-бор. А сама коллекция была разложена на столе.
- "Раскололась"? От музыки?! Да не может быть! - поразился Алексей Викторович.
- Представь себе, может, - ответил Пётр Андреевич. - Психическая травма детства! В общем, сработало. Драгоценности были в подвале её дома, в тайнике. Конечно, менты проводили в доме обыски, но тайник не нашли, пока она им сама не показала. Вот так Михаил Николаич добил это дело.
Он снова придвинулся поближе к столу:
- Вот это - российский "Рубль Константина" 1825 года, их в мире всего шесть штук. А эти две - "озеллы", венецианские памятные монеты шестнадцатого века. А эти несколько монет - мелочёвка, хотя смотря с чем сравнивать, конечно: советские деньги, отчеканенные в 1947 году, тоже очень редко встречаются и имеют ценность у нумизматов. А это - "французские ангелы"...
- А марки коллекционировать ты не пробовал? - поинтересовался Алексей Викторович.
- Марки - нет. Не знаю, они мне как-то не нравятся. Они же бумажные! Их можно нечаянно порвать, помять, да и вообще гораздо легче потерять. Конечно, они тоже могут иметь большую ценность, но у меня к ним просто душа не лежит. Хотя марки - это ещё куда ни шло: представляете, некоторые умники коллекционируют денежные знаки, ходившие в колониях прокажённых. Там были особые денежные знаки, потому что настоящих денег им не давали, опасаясь разнести заразу. И теперь некоторые умники ВОТ ЭТО коллекционируют. Фу-у-у!
Пётр Андреевич поморщился, но тут ему в голову пришла мысль на другую тему.
- Кстати, мужики, - сказал он, - хочу спросить вашего совета. Я собираюсь построить в Москве бассейн. Но ещё не знаю, как его лучше назвать. Может, вы мне подскажете?
- "Утопия"! - недолго думая, ответил Силачёв.
- Ну, зачем же так грубо? - возразил Алексей Викторович. - Я бы предложил более изящный вариант - "Титаник".
- Да ну вас к чёрту обоих! - расхохотался Пётр Андреевич. - Придумайте что-нибудь поумнее. Ладно. Коллекцию я убираю, или вы ещё посмотрите?