Выпрямляясь, она встает с нашего кресла.
— Что я могу сделать? — спрашиваю я, желая помочь.
Я начала подниматься со своего места, чтобы последовать за ней, но она останавливает меня прикоснувшись к моей руке.
— Милая, сейчас нет ничего такого, что бы ты могла сделать прямо сейчас. Ты не говоришь на Ангельском языке, так что просто постарайся расслабиться, — советует она, а потом идет, чтобы вступить в бой.
Я медленно выдыхаю и сползаю на сидение пытаясь расслабиться, сейчас действительно нет ничего такого, что я могу сделать, только сидеть и не мешать. Сижу, уставившись на дверь кабинки и слушаю их мелодичные голоса. Я пытаюсь не думать о том, что произошло, но понимаю, что это невозможно. Бреннус не остановится. Он чувствует, что владеет мной, поэтому, по его мнению, он забирает все что ему принадлежит. Я должна обдумать свои планы.
Должно быть для чрезвычайных ситуаций по типу того, что происходит в самых худших случаях, у них придуман какой-то план. Я должна поговорит о нем с Булочкой. Я не могу привлечь Рида. Единственное желание Рида — это защитить меня, но что, если он не сможет? Последует ли он за мной до самого конца? Я не могу поговорить об этом с Ридом; Это должен быть Зи. Мне нужно заставить его пообещать, что Бреннус никогда не сможет вернуть меня. Он поймет, что я не попрошу его защитить меня, но, если станет ясно, что Бреннус забирает меня, чтобы он мог покончить со мной. Я думаю о том, что скажу Зефиру, когда подойду к нему с этой просьбой. Если он не сделает этого, тогда я попрошу Рассела, но я предпочитаю, чтобы это сделал Зи. Рассел не сможет сделать мне больно. Это убьет его.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спрашивает Федор, протягивая бокал с чем — то красным, что очень поразительно пахнет вином.
— Да, — с благодарностью говорю я, беря стакан из его рук и отпивая. — Спасибо — говорю я, пока жидкость приятно обволакивает мое горло.
Он сидит напротив меня с таким же стаканом в руках. В течении нескольких минут, мы молча смотрим друг на друга.
— Вы выглядите так, словно принимаешь все это как должное. Вас это не смущает? — спрашиваю я, потому что моя рука, которой я держу бокал, до сих пор дрожит, но Федора похоже совсем не волнует побег от Gancanagh.
— Меня не очень смутило то, как поступит зло. Бог обычно, спасает меня и из худшего. Думаю, что у него для меня припасено мягкое местечко, — улыбаясь, говорит он мне.
Я мгновенно чувствую себя спокойнее и это не имеет ничего общего с вином. Не могу не вернуть ему улыбку.
— Понимаю, почему у Него для вас найдется мягкое местечко. Вы очень добры. Все добродетели такие же как вы? — спрашиваю я.
— Мне нравится думать, что я особенный, — поигрывая стаканом в руке, говорит Федор.
— Ну, для меня вы особенный. Я никогда не встречала таких как вы. Можно задать вам один вопрос? — спрашиваю я, пытаясь не казаться слишком назойливой, но мне действительно очень интересна его роль во всем этом.
— Да, — говорит он, выглядя польщенным, что я хочу о нем узнать.
— Чем занимаются ангелы-добродетели? — спрашиваю я, глядя в его черные глаза.
У меня даже нет представления, чем он занимается, потому что не в одной из книг нет раздела про ангелов-добродетелей.
— Чудесами, — констатирует он, как будто это не имеет никакого отношения.
Мои глаза расширяются.
— Чудесами! Как вы это делаете? — спрашиваю я, в то время как мой мозг лихорадочно соображает, что же он имеет ввиду.
— Теперь это зависит от того, для каких дел я сюда послан, — загадочно отвечает Федор.
Я сморю на него в надежде, что он скажет больше, но он этого не делает, а делает еще один глоток и весело на меня смотрит.
— Вы творите чудеса для людей? — спрашиваю я.
— Я иду туда, куда меня посылают, — пожимая плечами, отвечает он. — Я помогаю людям, в основном потому, что они в большей степени готовы просить о помощи, чем другие существа. Они много молятся, — с улыбкой добавляет он.
— О чем они просят? — спрашиваю я и вижу, что он снова улыбается.
Федор снова пожимает плечами, и говорит:
— Ну, они обычно просят все, но получают то, что в это время могу им дать. — Должно быть я выгляжу озадаченной, потому что он улыбается и говорит: — Ты когда-нибудь слышала сообщения о том, как в дом врывается торнадо, а люди удивительным образом спасаются в ванных комнатах? — Я молча киваю. — Ну, эту ванную оберегаю я. Они обычно очень благодарны, пока не увидят, что остальной дом разрушен.