— Кажется, во всей округе отключили свет, — прозвучал над ухом спокойный голос Константина. Он был будничным, как будто ничего особенного и не произошло. Мужчина бережно прижал к себе девушку и, почувствовав ее испуг, успокаивающе погладил. — Пригород. Что ты хочешь! Да еще такой мороз. Пошли домой. Надо позвонить и узнать о масштабе бедствия.
— Ой, смотри, — с облегчением воскликнула Марина, показывая на поселок, где один за другим загорались окна домов, — уже все нормально.
— Это подключаются генераторы, — улыбнулся Константин, — видишь? Не во всех домах они есть, и фонари уличного освещения не горят.
— А в твоем доме есть? — ответом Марине послужили вспыхнувшее световое пятно, к которому они направлялись. — А как же люди, у которых нет генераторов? Они же замерзнут в такой мороз.
— Ну замерзнуть не замерзнут. Для тепла у всех есть газ, печи или камины. Вода в колодцах. Правда, придется постараться и лед продолбить.
— Я уж начала волноваться за вас, — на крыльце дома топталась укутанная в еще одну необъятную шубу Вероника Николаевна. — Мариночка, Вы не напугались? А то, представляете, такой мороз, и свет отключили! Что же люди-то будут делать, у кого нет электрогенераторов.
— Будут звонить, чтобы быстрее починили, — невозмутимо ответил Константин, — дома прогреты, так что какое-то время продержатся.
Зайдя в дом, мужчина сразу же начал звонить в диспетчерскую. Поговорив, он озабоченно посмотрел на гостью:
— В диспетчерской говорят, что там что-то серьезное. Ни освещение дороги, ни светофоры не работают. Не рекомендуют выезжать. Если в течение получаса не починят, то и автобусы начнут с рейсов снимать, чтобы не побились.
— Но как же так. Что за глупость, автобусы едут на бензине, а не на электричестве, — возмутилась Марина, — как же я домой попаду?
«Что и требовалось доказать, — скептически заметил Рассудок, — предчувствие никогда не подводит. Но, вообще, что-то здесь творится очень странное». Марина не могла понять своего отношения к происходящему. С одной стороны, Мечтательница, поддерживаемая тихим шелестом Интуиции, потирала руки. Она утверждала, что появится время поближе познакомиться с Константином, и смысла сопротивляться нет. Чтобы ни сказала Марина, хозяева все-равно найдут причину для ночевки. Да и чувства опасности не было. С другой стороны, поднял голову Рассудок, предсказывая, что неприятности не за горами. Ведь очевидно, что это совершенно глупый предлог, чтобы оставить ее в доме.
— Деточка, не волнуйся, — Вероника Николаевна по-матерински обняла девушку и прижала к себе, — все будет хорошо. Пошли, я сейчас тебе покажу комнату, которой ты будешь пользоваться, приезжая сюда. Ты можешь немного полежать там, освоиться. Отдохнешь, а через минут сорок мы будем ужин подавать. А там, глядишь, и все образумится.
Комната, выделенная для Марины в гостевом крыле второго этажа, ей понравилась еще во время экскурсии. Окрашенные в светло-розовый тон стены, напоминавшие обои в ее собственной квартире; плотные в тон стенам шторы, какие она видела в отелях Турции и Египта; небольшой из светлого натурального дерева шкафчик, напоминающий больше музейный экспонат, и пузатый ночник, стоящий на тумбочке возле кровати, создавали домашний уют. На стене напротив кровати висела репродукция картины Карла Брюллова «Всадница». Наездница с картины с благосклонной строгостью взглянула на временную жилицу, и гостье показалось, что девушка с картины как бы наказывает ей вести себя хорошо, пока сама отъедет покататься на лошади.
У себя дома Марина повесила репродукцию Ивана Крамского «Неизвестная». Когда было одиноко или срочно требовался совет, девушка всегда обращалась к молодой женщине на картине. Порой разговаривала с ней как с подругой. Поэтому наличие Всадницы обрадовало. Получалось, что и в этой комнате она не одна, у нее есть подруга.
Как и предупреждал Константин, в спальне была душевая с туалетом и ненужный зимой балкон. Марина выглянула в окно. Оно выходило во внутрь участка, поэтому ни будку охранников, ни стоянку машин, ни поселок девушка не могла видеть. За стеклом висела густая темнота. «Что я делаю в этом чужом доме? — в который раз укорила себя Марина. — Надо немедленно ехать домой, пока транспорт не остановили. Но ведь Константин так и не сказал, как отсюда добираться своим ходом. А мороз такой, что если заблудишься, то и концы отдать не долго. Вон погуляли всего минут тридцать-сорок, а щеки горят, ноги замерзли.»