***
Поворот ключа в замочной скважине оказался той самой последней каплей, которая поставила точку в метаниях Марины. Итак, сидеть взаперти, похоже, стало доброй традицией, благо, что на этот раз в нормальных условиях. И тем не менее, она здесь не останется, надо выбираться любыми доступными путями. Девушка вытащила из пластикового конверта свой мобильник, отшвырнув на тумбу перед зеркалом пакет с ненужными ей документами, и бросилась к сумке за зарядкой. Мелодия возвращения к жизни телефона показалась ей волшебной музыкой. Сколь важным этот небольшой кусочек пластика оказался в ее теперешнем положении!
Забыв про все на свете, Марина уткнулась в мессенджеры и почту. Всемирная паутина в один миг поглотила ее всю и без остатка. Пленница в буквальном смысле, дорвавшись до персональной цивилизации, выпала из нормальной жизни настолько, что не услышала, как с балкона в ее комнату тихо протиснулась одетая в яркий лыжный костюм фигура. Девушка оторвала взгляд от экрана в тот момент, когда чья-то тень полностью загородила ей и без того тусклый свет от окна.
Гость размотал шарф и снял с головы капюшон. Марина, не успев испугаться, с удивлением узнала Нину. Интуиция тихой вибрацией в пальцах намекнула девушке, что этот визит во благо. Служанка приложила палец к губам и быстро пробежала к двери, намереваясь выглянуть в коридор.
— Что? Заперли? Странно… Ну это уже точно не я, — с нервным смешком выдавила из себя молодая женщина, обнаружив закрытую на замок дверь, — что случилось? Кто посмел?
Марина продолжала молча пялиться на неожиданную гостью, отмечая ее непривычно виноватое выражение лица. На краю сознания Рассудок сделал вывод, что помощница домоправительницы хочет за что-то извиниться. Но основной доминантой в голове крутилась другая мысль: «Нина каким-то образом пробралась, значит, путь на свободу существует». Оставаться дальше в этом чокнутом доме пленница не собиралась. Ореол красавца мужчины у Константина давно развеялся, без него миру предстал зацикленный на своих исследованиях самодур, который, к тому же, держал ее силком у себя дома. Марине не хотелось думать, на какие еще ухищрения он готов пойти, чтобы не дать ей уехать. И для чего ему это надо.
— Константин запер. Мне кажется, он болен. Свихнулся на своей интуиции, — недовольство Марины прорвалось к глазам горячими слезами. Не в силах сдержаться, она разрыдалась.
— Запросто. Мне кажется, что этот дом всех живущих в нем потихоньку сводит с ума, — Нина прижала к себе плачущую девушку, — и… прости меня, — молодая женщина замолчала, собираясь силами, — разве я могла себе представить, что вот так запросто могу чуть ли не погубить человека?
— Ты о чем?
— Это же я заперла тебя в подвале. Ты разве не знала?
Марина испугано отстранилась и подняла взгляд на собеседницу, не зная, как реагировать, и что ожидать дальше. Нина усмехнулась:
— Не бойся, я не специально. Точнее, специально, но не до такой степени. Короче, я пришла с миром и рада, что с тобой все хорошо.
— Ничего не поняла…На самом деле, я видела, что ты влюблена в Константина…
— Ха! Влюблена! Во что тут влюбляться? Я уже давно окучиваю этого маньяка со всеми его придуростями. А он взял и притащил в дом… — молодая женщина оборвала фразу, чтобы не ляпнуть что-нибудь обидное для Марины, — вот видишь, до сих пор внутри все клокочет. Короче, хотелось тебя слегка шугануть, чтобы ты свинтила отсюда на фиг. Кто ж знал, что этот придурок держит тебя насильно. Ты сама хороша… такими преданными овечьими глазками на него пялилась.
— Дура… была.
— Ну вот и я тоже, — вздохнула Нина, — одного не могу понять, как я умудрилась так легко уснуть, зная, что ты в подвале. Я, конечно, видела, что ты одетая, но все-равно рассчитывала продержать тебя там часа два-три, не более. И тут бац, просыпаюсь, а уже утро. Перепугалась, думала, конец тебе. Вероника орет: «Давай завтрак!», а я все думаю, как мне незаметно сбегать посмотреть, что с тобой, и выпустить. Голову ломала, как договориться, чтобы ты шум не поднимала. А тут ты сама о себе дала знать. Прям от души отлегло. Знаешь, так боялась, что приду, а там труп.
— Мне такая мысль в голову тоже приходила… — Марина вспомнила минуты отчаяния, свалившегося на нее в подвале. Чтобы не ссориться с Ниной, она перевела разговор в шутливую плоскость, — честно говоря, никогда не думала, что из-за ревности можно так жестко. Ну расческу спереть, ну книжку…