Главнейшее различие духов и големов — духи так же имеют душу. Если вам нужна помощь духа воды — сделайте это в форме просьбы. Это настоятельнейшая рекомендация. Если вы свяжете его приказами и силой заставите подчиняться — то тем самым проявите ваше к нему неуважение. Что повлечёт за собой максимальное желание духа либо переврать полученный приказ, либо не выполнить его вообще. Любые духи очень гордятся своим происхождением и своей силой, поэтому всегда надо просить. С духом очень легко наладить отношения именно таким образом. Дружелюбно настроенный дух сделает всё, чтобы помочь вам, а так же с радостью придёт вам на помощь в следующий раз. Имеется даже информация, хотя и неподтверждённая, что среди духов есть иерархия по позиции помощи живым. Чем больше ты помог живым — по просьбе, и чем больше им насолил — из-за унизительного приказа, — тем в большем почёте ты среди них. Хотя большую часть времени они проводят в своей родной стихии, порой и им хочется активных действий. Так что никогда не бойтесь просить духов — они никому не отказывают, особенно тем, кто имеет светлый разум и чистые помыслы.
В отличие от духов, големы — это продукт вашей магии. Вы творите слугу, цель которого — исключительно исполнять ваши приказы. И здесь очень просто ошибиться — часто големы получаются неспособными выполнить приказ, или же творящему не хватает силы, чтобы удерживать воду в форме голема достаточное время для исполнения приказа. Таким образом, голему будет всё равно, в какой форме отдан приказ: выполнить его — это цель, с которой он был создан. Вода, из которой он состоит, желает вернуться обратно в своё бесформенное состояние, что происходит в следующих случаях:
1) Голем исполняет приказ.
2) Голем разрушается, так как призывающему не хватило силы создать полноценного слугу.
3) Голем выходит из-под контроля и убивает создателя, если тому не хватает силы подчинить себе созданное.
Таким образом, мы видим, что создание големов — это сложный и опасный процесс. Намного разумнее обратиться за помощью к духам воды. Однако же те, кто преследует цель нанести значительный вред другому или же настолько одержим гордыней, что не в состоянии просить никого и ни о чём, создают големов.
На сегодня это всё. Через неделю будет практическое занятие — я продемонстрирую вам и духа, и голема. Все свободны, — до конца урока оставалось ещё несколько минут, но я посчитал возможным отпустить студентов, залпом получивших такой объём информации, немного раньше.
Когда все вышли, в аудиторию внезапно зашёл человек. Надменное лицо, холодные серые глаза, каштановые волосы с проседью. Синий плащ, одетый поверх дорогого костюма. Закрыв дверь, он обернулся и холодно сказал:
— Могу я вами поговорить? — спросил он таким тоном, словно самим фактом снисхождения до разговора со мной делая мне величайшее одолжение.
— А вы, собственно, кто? — спросил я.
— Профессор Гассел. Преподаватель магии иллюзий. И у меня к вам есть претензии.
— Прошу прощения, — я холодно изогнул кожную складку на лице, где у прочих рас находится бровь, — мы с вами даже не знакомы, — нет, конечно, пару раз за месяц милорд ректор проводил небольшие собрания наподобие планёрок: в первый раз — представить меня прочему преподавательскому составу. И именно тогда я его и видел. На второй планёрке нас присутствовало всего четверо — я и прочие преподаватели-эксперты. Милорд ректор предупредил, что сюда может приехать инспекция и провести среди нас проверку на способности, чтобы проверить, соответствуем ли мы своим званиям на текущем уровне (милорд ректор был вынужден внести меня в штат как эксперта магии Гипноза). И заодно предупредил, в частности меня, что подобные проверки носят неформальный характер перевербовки талантливых магов на королевскую службу. Нейетти, конечно, написал им, что никакую инспекцию он не желает видеть в своём Университете, но если Совет согласует состав комиссии, и король одобрит, ему придётся подчиниться.
— Боюсь, что, стремясь набить себе цену любой ценой, — вывел меня из ступора профессор Гассел, полностью проигнорировав мой ответ на его предыдущую реплику, — вы перегнули палку и затронули авторитет других преподавателей.
— Это что, шутка? — спросил я, не зная, смеяться мне или злиться, — на моих уроках студенты заняты исключительно изучением предмета, который милорд ректор назначил мне преподавать. Естественно, я никогда не обсуждаю со студентами других преподавателей, я понятия не имею, о чем вы говорите!