Что касается врагов…
Я потратил пол дня, гуляя по городу. И знаете, что? Я не увидел ни одного телепорта здесь. Все такие же автомобили, городской транспорт, самолеты и скоростные поезда. Для врагов — я все еще внутри «Эфира-17».
Теперь, почему я спрятал костюм, а не уничтожил его под Сферой Невнимания. Во-первых, сомневаюсь в своей способности сделать это безопасно. Допустим, захочу его сжечь — а ну как рванет. А Сферу Невнимания нужно держать в непосредственной близости. Другой вариант. Он просто откажется сгорать и начнет слать сообщения моим работодателям. Уверен, что мое перемещение на сколько-то там тысяч километров их заинтересует. Ну, и, во-вторых, это мое единственное оружие.
Вернулся же я по одной конкретной причине. Я не имею ни малейшего понятия, где нахожусь и как устроен этот мир. Мне нужен источник информации. В комнате Химуры я видел компьютер, так почему же не быть и интернету?
Сестрёнка заходила еще дважды. Похоже, ее привлекал звук клавиатуры или тихое жужжание кулера. После второго, она закрыла дверь в мою комнату и даже, кажется, чем-то ее подперла. Уже люблю эту умницу — не будет отвлекать на обновление Сферы.
За компом я проторчал до самого утра, а потом меня все-таки сморило. Снился мне я сам. Вернее, жизнь Химуры Киоу. Какие-то отдельные моменты. Вот он теряет связь с родителями, вот решает соврать об этом сестре, вот узнает о Крови Предтеч, а вот вновь лжет сестре, что отправляется в поход с ребятами из класса.
Проснулся от стука входной двери. Прислушался. В замочной скважине дважды провернулся ключ, а потом раздались легкие удаляющиеся шаги — сетренка решила подышать воздухом. Значит, пока живем.
Я повернулся к компьютеру и вбил два слова:
«Род Акаяши».
Изуми, так звали мою сестру, пришла через пару часов. Как оказалось, ходила та за продуктами.
— Братик! Ты уже вернулся! — звуковой волной меня едва не вдавило в монитор компьютера.
— Изуми. — Ответил я, обернувшись.
— Что с тобой? — Подлетела та ко мне, побросав пакеты и начав всматриваться в мое лицо. — Выглядишь нездорово.
— Просто устал немного. — Я потер рукой лоб. Опять эта чужая привычка. Надо бы отучить свое тело от таких жестов. — Знаешь, мне нужно будет кое-куда отойти сейчас.
— Хорошо. — Как-то неуверенно ответила она. А потом, спохватившись, добавила: — Подожди. Ты же, наверное, голодный. У меня остался мисо суп, натто, нори, а еще я могу…
— Изуми. — Едва смог встроиться в этот поток я. — Сейчас.
— Хорошо. — Вновь повторила она каким-то совсем потухшим голосом.
— Я скоро вернусь.
Кажется, мне не поверили.
Отошел я не так далеко, метров на пятьсот, а потом присел на скамейку.
Дерьмо. По логике, мне нужно уходить из Токио, потому что здесь меня точно не оставят в покое. Химура Киоу, носитель Крови Предтеч, должен исчезнуть. Слишком парень засветился.
Мне нужен месяц спокойствия, а лучше два, чтобы восстановить хотя бы часть своего потенциала. Здесь мне этого не светит.
В чем же проблема? В Изуме.
Я вдруг понял, что не могу оставить ее один на один с этим миром. Если я хотел сбежать, то делать это нужно было до того, как меня увидит Изуми Киоу. Вернее, даже, до того, как мне начнет сниться жизнь Химуры.
Глупо. Умом я это прекрасно понимал. Моя цель никак не связана с семейством Киоу. Найти архонта, уговорить его, вернуться назад — на все у меня максимум год.
Что сейчас происходит с моим телом, оставшимся на такой далекой Земле? Если исходить из научно обоснованной теории, выведенной Вини Пухом, про мед, который может существовать либо в горшке, либо в желудке означенного медведя, но никак сразу там и там, то выходит, что сознания в оставленном теле нет. Как долго проживет моя оболочка? Сама по себе — не дольше, чем у любого другого простого смертного. Фокус в том, что интуиты — товар ценный, а интуиты моего уровня — штучный.
Один год. Срок, в котором я абсолютно уверен. Мое тело будут пичкать самыми передовыми лекарствами, приводить экстрасенсов и научных светил, если понадобится, то начнут подтирать мне задницу страусиными перьями.