В отличие от Дейзи, Мигеля и Артура, он понимал, что Матвей говорил всерьез. В существование духов индеец верил, особенно в свой родовой тотем. Многого духи сделать для человека не могли, но не раз и не два они выручали его, подсказывая дорогу или предупреждая об опасности. Здесь, на чужой земле, они молчали.
Немного подумав, он решил, что вряд ли желание поклониться камням на вершине холма, поросшего березами, будет предательством по отношению к духам, оставшимся в Канаде. А заручиться помощью здешних сил в его положении было бы не лишним.
Вот только стоило ли ради этого обращаться к той, которая была уполномочена местным населением запрещать или разрешать? Ведь приняв такое решение самостоятельно, он всегда мог бы сослаться на то, что ничего о запрете не знал. И вообще, с его просьбами лучше было обращаться к духам без свидетелей. Один на один.
— Но прогуляться по лесу я могу? — спросил он хозяев.
— Можешь, — кивнул Матвей. — Если будешь помнить, что кроме потусторонней силы и диких зверей бывают еще ядовитые растения, которых не то что пробовать не рекомендуется, но даже касаться опасно.
— Знаю, — отвечал индеец. — Мне показывали.
И направился в ту часть села, которая была на другой стороне шоссе, ближе к лесу.
Он даже не подозревал, что посмотрев ему вслед, Матвей достал мобильник и позвонил Трувору.
— Сынок, — произнес он, — наш канадский пациент, кажется, начал думать, что он нас умнее. В общем, шуруй к священной роще, чтобы перехватить его там на подъеме. Проводи к роднику, пусть попьет целебной водицы, можешь даже до крайних деревьев довести, чтобы поляну показать, но вглубь не ходите, и сразу же назад.
— А ты?
— А мне нельзя, запрет. Я бы не стал тебя посылать, но тетя Олеся далеко, она не успеет. Тебя мавки не тронут, ты для них еще мал. Если появится Леший, назови его дедушкой и извинись за иностранца. Скажи, что ты посвященный, и что долг помнишь.
— Да знаю я, Если что — бить челом и спросить, какую виру они хотят.
Совершая походы в лес, ребятишки заранее договорились, что громкую связь на своих мобильниках отключать не будут, в результате и Джо, собиравший ягоду рядом с Трувором, тоже прослушал полную инструкцию, что и как тому предстояло сделать. Ну а поскольку он обладал достаточной соображалкой, то, конечно же, понял: над старым индейцем нависла опасность.
— Что стоишь? Побежали! — ткнул он в бок приятеля. — Я еще в Канаде все понял про вашу семью. Ваш отец ведь не просто так привез Дика сюда, а не к Руслану, угу?
— Угу. Зачем резать опухоль, если можно сделать так, чтобы она сама рассосалась? Идем напрямки, я знаю здесь все тропинки… Ягоды берем с собой, не хорошо бросать их здесь. Перейдем овраг — спрячем их, чтобы потом вернуться.
Глава третья
Перехватить Дика у подножия холма ребятам не удалось: старик шел ходко, несмотря на возраст. Поэтому они просто пошли за ним следом. Нагнали они его только возле родника, где была установлена лавочка, на которой тот присел отдохнуть. Сбоку у лавочки был ввинчен крюк, на котором висела деревянная кружка. Она была грубой, выточенной из цельного обрезка ствола, с толстым согнутым гвоздем в роли ручки, и покрыта каким-то лаком, чтобы изделие не коробилось и не рассыхалось.
А, может, не лаком, а олифой. Значения это не имело — главное, что с помощью этого изделия местного рукотворчества можно было черпать воду из родника и пить. Они выпили. День был жарким, и холодная вода была приятна.
— Нельзя заходить в рощу, — сказал Трувор. И Джо перевел это на английский язык.
— Мне надо, — отвечал индеец без эмоций. — Я сделаю это. И вы меня не остановите. Сегодня. Или завтра. Я так решил.
Мальчишки переглянулись.
— Мы пойдем с тобой, — сказал Джо, наконец.
— Зачем? — спросил индеец равнодушно.
— Чтобы Вас охранять, — отвечал Трувор хмуро. — Я за вас несу ответственность. Если вы отдохнули, то пойдемте, пока не начало темнеть. Небо хмурится, а у нас даже фонарика нет.
Индеец поднялся, и они молча продолжили путь. Старый Дик шел впереди, Джо за ним, а Трувор был замыкающим. Собственно говоря, идти оставалось совсем немного: минут пять, не больше. По крайней мере, Дику так показалось. Возле первого дерева он притормозил, затем сделал решительный шаг и пошел по тропинке дальше.
Длинный гранитный камень почти правильной формы, вросший в землю на краю поляны, обрамленной березняком, его впечатлил. Как и поляна, заросшая папоротником с раскидистым деревом в центре. Ствол этого дерева казался гладким и белоснежным до сияния, и черные крапинки на нем казались нарисованными. Это несомненно было святилище, и слова русского бизнесмена Матвея об алтаре и человеческих жертвах сразу же всплыли в памяти индейца.