– Все-таки, что тебе от меня нужно?
– Тебе честно ответить? – Вопрос был произнесен так, словно она смеялась. Будто она не умеет говорить честно. И правды ждать не стоит в любом случае.
– Нет, соври, мне это будет интереснее.
Вита удивленно подняла бровь:
– Когда я случайно проходила по парку и увидела тебя, словно что-то кольнуло в моей груди, я искренне захотела помочь тебе, бескорыстно, от всей души. Я вообще люблю помогать людям. Мне делать просто больше нечего.
Интересный расклад получается. Если все это от первого до последнего слова ложь, то женщина сидящая, напротив, здесь не случайно. Кто-то ее послал? Но зачем? И все эти разговоры...
– Кажется, мы поняли друг друга, – удовлетворенно улыбнулась Вита.
– Что конкретно ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты представил, что я могу помочь тебе все вернуть. Что бы ты готов был мне предложить взамен этого?
Нет, не может быть! Зачем она так говорит? Я смогу снова писать? Никогда! Стало противно и горько, от всех бессмысленных фантазий, что пролетели только что передо мной. Я ухватился рукой за столешницу, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся эмоции.
– Все что угодно. Но то, чего я хочу – невозможно. – Внезапно севшим голосом медленно ответил я.
– А если я скажу, что знаю, как вернуть вам руки. – Тихо, почти по слогам, произнесла Вита.
– Это невозможно...
– Возможно.
– Но...
– Никаких но, это реальность, вам нужно только захотеть.
– Я хочу...
– Отлично. Пойдем. – Она быстро вытащила из сумочки деньги и, бросив их на стол, резко поднялась.
– Куда?
– Это мне надо или тебе? Никаких вопросов!
– По-моему, мы уже выяснили, что у тебя здесь свои интересы, по какой-то причине пересекающиеся с моими. Так что объясни, куда мы идем для начала.
– Я знаю кое-кого, и этот кто-то вернет тебе твои руки. Мы идем к нему. – Со вздохом выговорила Виталина. – А теперь идем. Я опаздываю.
– Куда?
– Вот уж что-что, а это тебя не касается! – Словно обиженно, даже слегка надув губы, прошептала Виталина.
– Ладно, веди. После того, что ты мне наобещала, я за тобой хоть на край света. – Все это казалось полнейшим бредом. Немыслимой авантюрой, но я не мог не идти.
***
Трель дверного звонка вывела меня из размышлений. Я перевел взгляд на резную дверь, выводившую на лестничную клетку. Я медленно подошел, проведя рукой по красному дереву, которым она была отделана, и заглянул в глазок. За дверью стояла Аня. Она все-таки пришла. Я со вздохом открыл тяжелую дверь. На пороге, в своем лучшем платье, стояла моя бывшая невеста и нервно теребила браслет из розового коралла. Надо же. Зачем она его нацепила?
– Дим, когда ты позвонил и попросил приехать, я... я не знала, что и думать. Все эти месяцы, ты избегал меня. Не хотел ни встречаться, ни разговаривать. А вчера ты позвонил... и, знаешь, я поняла, если ты попросишь меня вернуться, скажешь, что по-прежнему любишь меня, то я останусь. Я знаю, я все выдержу, вместе мы все преодолеем. Потому что, я люблю тебя. Всегда любила, и буду любить. – Она неуверенно подняла взгляд, сквозь черные лучистые ресницы проглядывали кристаллики слез.
– Какие громкие слова, – осторожно вздохнул я, делая шаг назад, чтобы впустить ее, – проходи. Я позвонил, только для того, чтобы тебе отдать кое-что. Я жду тебя в комнате, не забудь закрыть дверь.
Я прошел в гостиную, и тяжело опустился в огромное мягкое кресло, обитое бардовым бархатом.
С потухшими глазами Аня осторожно вошла следом, встав напротив. Такого приема она явно не ожидала. Что ж, в прочем, это ее проблемы.
Пауза между нами затянулась, но никто не хотел говорить первым, неожиданно Анна раздраженно набрала в грудь воздуха и, скрестив руки на груди, прервала молчание:
– Я тебя слушаю. – В ее голосе чувствовался вызов и обида. – Что ты хотел отдать.
Я кивнул головой на мольберт стоящий позади нее, в углу гостиной. Конечно, тут ему было не место, но после аварии не было смысла оплачивать аренду мастерской, и я продал все ее содержимое. Только с этой вещью я не смог расстаться. Это был самый первый мольберт, купленный мною, и все эти месяцы он был моим счастьем в мгновенья безумья и горем в остальное время.
Резко развернув голову, Анна вскрикнула от неожиданности, когда ее глаза встретились с горящими зелеными глазами блондинки на портрете. Аккуратно очерченный рот и вздернутый носик, слегка хмурящееся лицо, словно изображенная девушка отчаянно пыталась выглядеть серьезной, но была готова рассмеяться в любую минуту.
Такой была Аня четыре месяца назад, такой я ее любил. Где же сейчас этот шальной блеск в глазах? Где заразительная полуулыбка, сводившая с ума?