Найша предложила Прасту заключить союз повстанцев с голюдями на взаимовыгодных условиях. Он сначала покатывался с хохота, но когда услышал цифры маны у бойцов, то немного задумался. Низший маг имел от пятисот эмок, голюдь из армии Бруно 300+. Однако тут были существенные отличия. Низшие маги менее эффективны в условиях городского боя и не каждый был способен передвигаться как Гург — это достигалось годами тренировок.
Таким образом, зелёное воинство занимало промежуточное положение между боевыми магами и насуко — они с лёгкостью могли дать фору первым в городских стычках и, подобно вторым, использовали разнообразное оружие: как ближнего, так и дальнего боя. Большинство из них сызмальства тренировались метать ножи — обязательный в мессалле навык.
Когда она это всё выложила Прасту, надменности и спеси значительно поубавилось, а сочувственный взгляд «Девочка, тебе совсем нечем заняться?» сразу же куда-то исчез. Она знала, что Ли достаточно умён, чтобы с ходу не закрывать от себя такую возможность. Нужно было лишь доказать ему на языке мужчин какую пользу это принесёт общему делу. Для неё-то давно всё было понятно.
Они долго препирались, и каждый новый её довод рождал контраргумент не в пользу зеленокожих, но раз за разом они отработали все возражения и несостыковки в долгой, изнурительной беседе, длившейся больше семи часов со штудированием карт и перерывами на чай.
В конце концов, Ли согласился попробовать. То, что Найша при этом почувствовала, было непередаваемо. Если раньше она просто исполняла чьи-то приказания, то здесь это был её проект, ей задумка. Найша почувствовала себя частью общего дела, что она не просто винтик, а ценный самостоятельный элемент. Она не просто смазливая девушка, решившая поиграться на стороне плохих парней — с её мнением посчитались.
Из всего этого Найша, конечно же, ничего не сказала Прасту, но по её едва сдерживаемой улыбке можно было понять, насколько она довольна.
— Ты всё слышал? — спросил его Бруно, когда девушка и однорукий ушли.
Аммерс стоял в соседней комнате и после вопроса лидера вошёл внутрь.
— Да, мне не нравится этот тип, — внутри всё кипело — он узнал этот гадский голос. — Больно скользкий, но, надо признать, девка сообразительная.
Только что Аммерс подслушал её доклад о силах противника. Если честно, с военной точки зрения это была находка, но вот Праст… Вот, значит, как тебя зовут, уродец. Аммерс старался не подавать виду, что узнал аристократишку, когда-то подставившего его. Ведь именно из-за него голюдь угодил в тюрьму.
— Да, Найша задала жару, — Бруно задумался.
Лидер не дал пока согласия, и это вызывало в Аммерсе двоякие чувства. С одной стороны, он хотел, чтобы тот отказался — тогда ничто не помешает убить аристократа. С другой стороны, этот однорукий заморыш сейчас был на их стороне, и за его спиной внушительные силы. Как ни криви душой, но это даёт ощутимые преимущества.
Бруно подошёл к окну и скрестил руки за спиной.
— Я думаю, надо соглашаться, — как можно твёрже сказал Аммерс. Он хорошо запомнил, как сейчас выглядит выродок и не собирался просто так прощать его. Как только они выстроят новый мир, он даст волю чувствам, но сейчас важно не это.
Внутри у него всё кипело, и голюдь с хрустом сжал пальцы на рукоятке метательного ножа, что висел на груди. Привычная боль прокатилась по всему телу и отвлекла внимание — он нечаянно проткнул до крови ладонь.
Молчание затянулось ровно до того момента, пока в комнату не вбежал один из охранников на воротах.
— Ещё гости.
Они переглянулись с Бруно, и тот показал обратно на дверь.
— Веди их сюда.
— Есть.
Аммерс закрыл за собой и уставился в щёлочку, полностью застыв. Через пару минут в комнату вошли двое. Один из них с мешком на голове, а другой…
Аммерс второй раз за день еле сдержался, чтобы не выбежать из укрытия и не переломать все кости этому мелкому белобрысому утырку.
Он на всю жизнь запомнил самодовольную рожу юнца, пытавшего его в застенках Рилага. Лекарь, б***ь, херов. Криворукий выродок. Щенок.
Кровь закапала на половицы, липкая и тёплая, она медленной струйкой вытекала из раны. Голюдь успокоился и прислушался к разговору. Мешок со второго уже сняли. Как он понял — это человек Гарса Анарика.
— Опустим формальности, — сказал юнец. К слову, Аммерсу не очень понравился тот факт, что Бруно с ним обнялся, а не просто поздоровался. — Это Хайнц, он будет говорить от лица лорда.
— Присаживайтесь, — Бруно показал им на стулья, и все трое быстро устроились. — Слушаю, — мимика лидера выражала учтивость и внимание. Вот что значит дипломатия, подумал Аммерс, смотреть своему врагу в лицо и не выказывать истинных чувств. Он бы, наверное, так не смог. Для него враг это враг и нечего тут рассусоливать, но авторитет Бруно для голюдя непререкаем.