Все, о чем мечтал Фар, — прыжок в Решетку и исследование прошлого в режиме реального времени. Он воспитывался на собранной в экспедициях сериализованной информации и рассказах Берга о смертельных забегах на скорость с велоцирапторами, пламени Везувия в ночном небе и катастрофах Пыльного котла в тридцатых годах двадцатого века. Чтобы утолить голод познания, мерцания пикселей на экране и прослушивания старых записей, сделанных очевидцами событий, было недостаточно. Даже тончайшие сенсорные имитации симуляторов с их звуками, запахами и голограммами, которыми искусственный интеллект насыщал интерактивные исторические постановки, не удовлетворяли Фара.
Встретиться с историей ему хотелось лицом к лицу. Хотелось стать кровью в ее венах, как она стала кровью в его. Фар Маккарти был сыном одной из горячо любимых героинь старшего поколения рекордеров. Куда бы он ни шел, Эмпра тенью следовала за ним. Пожилые инструкторы в Академии всегда задерживались на его фамилии, едва увидев в списке класса. Ты сын Эмпры, говорили они и добавляли что-нибудь вроде она была умной девочкой, одной из лучших моих учениц. Какая досада, что это случилось с «Аб этерно»…
Наследие матери и чувство утраты постоянно сопровождали Фара и заставляли быть лучшим, всегда лучшим. И у него это получалось. Сегодня он, как и всегда, с честью выдержит заключительный экзамен и получит лицензию. Высокая оценка сегодняшнего испытания на симуляторе обеспечит ему желанное место в экипаже одной из машин времени Центрального. И уже скоро он займется исследованиями прошлого, будет документировать важные события для ученых и воротил бизнеса развлечений.
Но сначала — сначала! — нужно прорваться мимо этого дотошного мед-дроида.
— Назовите дату вашего рождения.
— А мы не можем просто опустить этот пункт? — Фар ерзал на столе, стараясь избежать полного онемения тех частей тела, о которых не принято говорить вслух.
— Ответ неверный. Назовите дату вашего рождения еще раз.
— Восемнадцатое апреля 2354 года нашей эры. — Фар решил попробовать дату, когда ему исполнилось семнадцать с хвостиком. Она не являлась настоящим днем его рождения, но это не мешало кузине Имоджен каждый год покупать Фару мороженое с торчащими в нем бенгальскими огнями. Он уже пытался сделать 18.04.54 официальной датой своего появления на свет, но ни один офисный работник не согласился заполнить пробел в свидетельстве о рождении Фара. Факт рождения вне времени зарегистрировали в опубликованном документе в интересах исторической науки. Но с этим засбоившим роботом приходилось что-то делать.
Мед-дроид гнул свое:
— Ответ неверный. Назовите дату своего рождения еще раз.
Фар предложил ему вариант, который использовал, чтобы произвести впечатление на девушек. В данном случае возраст его составлял почти 2276 лет.
— Тридцать первое декабря 95 года нашей эры.
— Ответ не…
— Да знаю я, во имя креста! Нет у меня этого проклятого дня рождения!
Он знал, что нет смысла выходить из себя, проблема заключалась в нем самом, а не в запрограммированном мед-дроиде, но временами так и подмывало сорваться: «Я родился на борту „Аб этерно“!»
Дверь в смотровую, скользя, приоткрылась, и в щель просунулась голова девушки-врача. Черты лица выразительны и изящны, как и надпись на хинди на идентификационной карточке. На шее висел стетоскоп, на голове девушки Фар увидел наушники золотистого цвета.
— Что-нибудь не так?.. О! Привет, Фар! — просияла она.
— Привет, Прия! — Он улыбнулся девушке и постарался незаметно напрячь мышцы пресса. — Красивые наушники. Где ты их нашла?
— Один лоточник в Зоне 4 пытался всучить их мне под видом настоящих «Бит-Бикс», просил три тысячи кредитов. Веришь, нет? С поддельным логотипом «ББ» и прочей ерундой.
— Чего еще ждать от лоточника из четвертой зоны, — согласился Фар. — Один из них пытался убедить мою кузину, что котенок, выкрашенный в какой-то дикий цвет, на самом деле детеныш красной панды.