Она стала тем, кем стала, но только потому, что он стал тем, кем стал, — мальчиком, отлученным от времени, соринкой в ткани мироздания, центром циклона, системной ошибкой, катализатором. Фарвей Гай Маккарти, который сидел на опаленной подушке, бессильно уронив руку с бластером, внешне не напоминал ни того, ни другого, ни третьего. Он частенько вел себя как человек, убежденный в собственной великой судьбе, но осознав свое истинное предназначение, просто замер, сгорбив плечи.
Он вздрогнул, когда Элиот заговорила снова:
— Понимаешь, Фар? Ты эпицентр. Сканирование испускаемой тобою контрсигнатуры подтвердило это. Из-за тебя Угасание рвет вселенные на части, и существует только один теоретический способ остановить его…
Никто не произнес ни слова.
Они наконец поняли. Каждый из них понял.
— Ты должен умереть.
ЧАСТЬ III
Что было цельным, рушится на части,
На мир напало сущее безвластье.
34
ПО ТУ СТОРОНУ КОНЦА
Дурной сон, ночной кошмар, наркотический бред, говорил себе Фар. Реальность не могла исказиться так, что больше походила на картину Сальвадора Дали, чем на мир, в котором он прожил восемнадцать лет. Все плыло, как будто он упал спиной в реку и видел «Инвиктус» сквозь ее текущие воды. Разноцветные волосы, заляпанный кровью медицинский костюм, радужные кубики на полу. Корабль, полный красок, казалось, раскачивался и кружился, хотя в действительности ничего этого не было.
— Я катализатор? Почему? Как? — Однако Фар знал ответ. Это то, что он носил всю свою жизнь, — печать славы. Рожденный вне времени, он всегда чувствовал, что отмечен чем-то великим, что избран для какого-то исключительного существования.
Но это существование становится что-то уж слишком исключительным.
— Твой день нерождения, — сказал Грэм. — Подумай. Все твои дублеры имеют одинаковый с тобой генетический код, а значит, у вас один отец. С этим все нормально. Дело в дне рождения или, в твоем случае, в отсутствии такового. Именно в этом ты отклоняешься от нормы и отличаешься от них. Остальные родились 18 апреля 2354 года.
А Фар родился на «Аб этерно». Вечность. Обрушение мультивселенной происходило не просто так, а по какой-то причине, но на ум почему-то приходили только протестующие, собиравшиеся иногда на ступеньках Академии. Усиленные мегафоном слова их предводителя стучали в окна школы: Когда человечество займет место богов, все пойдет под откос.
Тебе не место здесь. Элиот — не просто предостережение. Она — коррекция курса, Божья воля, карма, судьба — называй как хочешь. Вручив Фару предупреждение о выселении, вселенная таким образом пытается поправить себя саму.
Ощущение нереальности несколько ослабло; Фар узнал дыхание Прии рядом со своим — напитанное эмоциями и слишком слабое, чтобы сдержать всхлип. Их руки сплелись пальцами. Держись за жизнь, дорогой.
Он не хотел умирать.
— Но если мое рождение и в самом деле послужило началом сбоя, почему Бюро потребовалось столько времени, чтобы меня найти? — спросил Фар. — Все в Центральном знают о моем дне нерождения. Разве это не должно было подействовать на них, как красная тряпка на быка?
— Мультигалактическое Бюро не всеведущее и не вездесущее. Твоя вселенная для них — просто номер MB+178587984FLT6, хотя, полагаю, этот номер изменился с тех пор, как я дважды нарушила порог неизменности… — Элиот помолчала. — Как бы то ни было, я считаю, Грэм прав. Ты единственный из дублеров, рожденный вне времени. Нетрудно поверить, что твое рождение привело в движение некие силы.
— Тогда почему Угасание напало вначале на другие вселенные? — Фар понимал, что это в конце концов не важно, но, может быть, если удастся разобраться во всем этом, ему будет легче принять свою судьбу. — Если я являюсь эпицентром, разве оно не должно было пойти другим путем? Изнутри вовне?
— Угасание не исходит из тебя, — ответил Грэм. — Если я правильно понял доктора Рамиреса, оно охотится за тобой. У кого-нибудь есть ручка? Имоджен?