Поверх платья, девушка накидывает такой же длины вязаный кардиган. Что-то подсказывает Агате, что он был сделан самой Мор. Повидавшие виды сапожки садятся точно по размеру. Изрядно потертые, но всё еще ходовые.
— Как тебе нарядец? — долетает до неё из соседней комнаты.
Ещё раз оглядев себя в зеркале, девушка выносит вердикт:
— Сносно.
— Ха-ха! Это даже больше, чем я ожидала, — в коридоре мелькает силуэт Мор. Будто смерч, она носится по дому, выискивая необходимые вещи. Трудно что-то найти, когда собственные носки сложены рядом с чайником. Но для женщины это лишь дополнительное развлечение,
— Не будь у тебя такой сложной операции, я бы, может, и успела подобрать чего поинтереснее. Да где этот чёртов шарф?
— Рядом с плитой посмотрите! — кричит вслед пробегающий мимо женщине Агата. — К вам приходят, в основном, с более мелкими травмами, я полагаю?
Мор на ходу влетает в комнату, хватает пару кремов, покоящихся в чашках, и исчезает в недрах дома.
— Местные кошки не так просты, как кажутся, — эхо голоса гуляет по всему дому. — Те, кто возносят молитвы их душам, кормят и заботятся о них — обретают удивительное долголетие и живучесть. Вот на прошлой неделе Малышка Юнибакен решила полетать на зонтике. Дождалась, пока родители уйдут в магазин, забралась на крышу дома и как прыгнет с неё! Думаешь, разбилась? Как бы не так. Приземлилась на все четыре конечности.
Остатки истории заглушает грохот. Стайка молодых воронов притаскивает увесистую шкатулку. В ней в беспорядке накиданы различные заколки и ленточки. Усевшись на края дивана, пернатые выжидающе буравят Агату взглядом.
— Что? — один из самых крупных воронов с расчёской в клюве садится к ней на голову. — Хотите помочь?
«Или убить?» В голове до сих пор крутится фраза: «Хочешь жить — не высовывайся из дома». Могло ли это быть заботливое предостережение или же самая настоящая скрытая угроза? Взвесив все риски, Агата решает согласиться с предложением. Чем может навредить обычная расчёска? К тому же до этого Шанель была успешна депортирована на стул неподалёку.
— Я согласна. Мне же меньше работы.
Как по команде пернатые принимаются ворошить жестяную шкатулку. Возмущённо каркая каждый раз, когда кошка пытается ухватить одного из них, птицы по очереди подлетают к Агате. Быстрые коготки ловко управляются с шевелюрой. В скором времени на затылке появляется обёрнутый косой тугой пучок волос. «Весьма удобная рабочая сила. Нужно будет обучить своих крыс подобным трюкам», — думает Агата, не переставая поглядывать в зеркало. Теперь слиться с законсервировавшимися в прошлых веках местными не составит труда.
В этот момент терпение Шанель подходит к концу. С воинствующим мяуканьем она бросается в толпу пернатых, яростно хватая за пушистые перья. В комнате поднимается неистовый шум. Агата, пытающаяся оттащить кошку, натыкается на стену из чёрных крыльев других воронов. Жалобно скрипнув петлями, дверь главного входа распахивается и оттуда вваливается целая орава кошек, словно только и ждавших команды. Они ввязываются в драку, оттесняя ошалевшую Агату к углу гостиной. Наблюдая за всем этим хаосом, она подмечает, что каждая из сторон старается не ранить другую. Подобно джентльменам на дуэли, они скрещивают свои когти, клювы и зубы, избегая нанесения ударов в тело.
На гомон прибегает Мор. С тюрбаном мокрых волос и в халате. Однако и её попытки угомонить разъярённых противников терпят крах.
— Да угомонитесь вы! Нашли время для игры, — Мор хватает одного из верещащих воронов за хвост и притягивает к себе. — Скажи своим, чтобы немедленно всё… Ах ты куриный шашлык! — не дослушав, птица вырывается, присоединяясь к соратникам. — Ну погодите, я вам задам!
Наблюдая за безрезультатными попытками хозяйки взять контроль над ситуацией, Агата начинает понемногу продвигаться к двери. Лучшее, что она может сделать, это не усугублять ситуацию и поскорее покинуть побоище. Пусть Мор сама разбирается с вороньём. В конце концов, кошка Агате не принадлежит. Следовательно, нести ответственность за её действия она не собирается. А помогать человеку, находящемуся под подозрением в шпионаже — не самая лучшая идея, даже если он оказал ей неплохую помощь. Кто знает, какие мотивы могут быть скрыты за маской добродетели. Кошки не настолько бездумны, чтобы ради забавы вступать в неравную драку.
Уворачиваясь от чужих лап и хвостов, Агата подбирается к главному коридору, ведущему к двери. Однако напоследок всё же окликает Мор, поглощённую разниманием дерущихся сторон.
— Маргарет! — женщина поворачивается. На лице удивление. Похоже в этом бедламе она уже забыла о существовании Агаты. — Спасибо!
Широкая улыбка растягивается на лице, блестя остриями двойных зубов. Почувствовав, что Мор отвлеклась, схваченный ею в пылу сражения кот, визгливо мяукнув, вырывается из рук. Но женщине нет уже до него дела. Сияя от счастья, она кивает головой, прекрасно понимая, что гостья не собирается задерживаться более. Агата же, наоборот, смущается, удивлённая тем, что её даже не пытаются остановить. А эта довольная мордашка! И почему она раньше не говорила людям приятных слов благодарности? Видя, как расцветает лицо Мор, она, перекрикивая гомон, добавляет:
— Вы лучшая швея на свете!
Стрелой вылетев из дома, Агата пробегает рысцой ещё несколько метров. Её щеки горят, а сердце колотится, но не от спонтанного побега. Последний раз она так краснела, когда вместе с Уильямом была на концерте металл группы. В тот день ей открылось совершенно новое потрясающее направление в музыке. Выращенная на строгой и сдержанной классике, она впервые услышала нечто столь будоражащее, громкое и разрывающее душу в клочки. Не зная слов, Агата просто орала в ритм, как и вся обезумевшая от восторга толпа. Накупив сувениров и с ног до головы обмотавшись байкерской символикой, она чувствовала себя, как никогда, живой. Даже мать, встречавшая её в пять утра у дверей, придержала свои лекции и критику, стоило ей заглянуть в лицо дочери, не скрытое оболочкой равнодушия.
* * *
Солнечные дни бывали редким явлением в Ливингстон Бэй. А потому, любое существо здешних мест стремилось не упустить возможности оказаться в ласкающем тепле самой яркой звезды Альфа Центавры. Или почти любое. Некоторые считали свет, наоборот, больше порождением зла, нежели добра. Как раз одним из представителей подобного мнения была Агата. Стараясь идти в прохладной тени домов, она с неприкрытым раздражением созерцала, как солнечные лучи все ближе и ближе подкрадываются к ней, желая наброситься на худые ноги и впиться в них своими призрачными клыками. Казалось, еще чуть-чуть, и она зашипит на нерадивое солнце, решившее выйти из-за облаков так не вовремя.
На улицах наконец-то показались люди. Однообразные и бесцветные, они никак не походили на тех, кого ожидаешь встретить в подобном городе. Будто бы семена проклятий задремали в этих землях, так и не дав свои плоды. Обычные женщины и мужчины, без мерзких родовых проклятий на лице или иных признаков вырождения. Привычно спешащие по своим, явно «не ведьмовским», делам, люди затухающего городка. Одежда хорошо скроена и не примечательна в своей простоте. Хотя нет. Есть и отличие… Тройка мальчишек, перевалившись за ограду, с интересом наблюдали за любовной перепалкой двух молодых людей. Подошвы их ботиночек были выполнены в виде лапок. Так что следы, остающиеся после них, можно было спутать с кошачьими. Загоревшись любопытством, Агата поднимает ногу, ожидая увидеть нечто подобное. Но там её ждёт куда большее удивление. Вместо «кошачьей лапки» на подошве красуется птичий след.