Капитан Виппл разделил отряд на три части. Одна группа, состоявшая из двадцати человек, под командой Элеазара Смита, должна была направиться к морскому берегу, чтобы охранять место возможной высадки вражеского подкрепления, и оставаться там до начала решительных действий. Второй группе, также состоявшей из двадцати человек, под началом капитана Эйзы Хопкинса, надлежало прокрасться по речной долине за ферму Карвена и разрушить топорами или пороховым взрывом прочную дверь на высоком крутом берегу. Основная группа должна была окружить дом и все службы фермы. Треть этой последней группы капитан Мэтьюсон должен был повести к таинственному каменному строению с узкими окнами. Еще одна треть во главе с капитаном Випплом предназначалась для нападения на дом, а оставшаяся треть должна была находиться в резерве до сигнала.
Согласно этому плану группа, находившаяся на берегу реки, должна была штурмовать дверь по свистку и захватить всех, кто появится из подземелья. Услышав два свистка, группа должна была проникнуть через дверь в само подземелье. Группа у каменного строения по тем же сигналам должна была вначале взломать входную дверь, а затем спуститься в подземелье и присоединиться к нападающим со своей стороны. Последний сигнал – три свистка – вызывал резервные силы, охранявшие подступ к ферме; часть из составлявших их двадцати человек должна была войти в подземные помещения через дом, а другие – через каменное здание. Капитан Виппл был абсолютно уверен в существовании катакомб и учитывал это при составлении плана. У него был боцманский свисток, издававший очень сильный и резкий звук, который было трудно не услышать даже на приличном расстоянии. Сигналы могла пропустить лишь группа на морском берегу, и потому их предполагалось продублировать, направив туда гонца. Мозес Браун и Джон Картер отправились к реке вместе с капитаном Хопкинсом, а президент Меннинг должен был оставаться с капитаном Мэтьюсоном у каменного строения. Доктор Бовен и Эзра Виден находились в группе капитана Виппла, которая должна была начать штурм дома сразу, как только к капитану Випплу прибудет гонец от капитана Хопкинса, сообщая о готовности его группы. Тогда командир отряда подаст сигнал – один громкий свисток, и все они одновременно начнут штурм в трех местах. В час ночи с минутами все три группы покинули ферму Феннера: одна направилась к морскому берегу, вторая – в долину реки, к ведущей в подземелье двери, а третья в свою очередь разделилась на две части и двинулась к ферме Карвена.
Элеазар Смит, сопровождавший береговую группу, пишет в своем дневнике, что прибыли они к месту назначения без всяких происшествий и долго ждали у крутого склона, спускающегося к бухте. Один раз тишина была нарушена неясным звуком, напоминающим сигнал, второй раз – свирепым ревом и криками, затем – взрывом, происшедшим, по всей вероятности, в том же месте. Позже одному из моряков показалось, что он слышит отдаленные мушкетные и ружейные выстрелы, а еще через некоторое время Смит почувствовал, как все вокруг заходило ходуном и воздух содрогнулся от звука таинственных и страшных слов, произнесенных неведомым гигантским существом.
Только перед самым рассветом к ним в одиночку добрался гонец, измученный, с дико блуждающим взглядом; одежда его источала ужасающее зловоние. Он велел им без всякого шума расходиться по домам и никогда не упоминать и даже не думать о делах этой ночи и о том, чье имя было Джозеф Карвен. Вид гонца был убедительнее всяких слов. Прежде он слыл простым и честным моряком, имевшим множество друзей, но с той ночи в нем произошла непонятная перемена: что-то как будто надломилось в его душе и он начал сторониться людей. Аналогичные перемены, как потом выяснилось, произошли и с другими участниками нападения, побывавшими в самом гнезде неведомых ужасов. Каждый из этих людей, казалось, утратил частицу своего существа, увидев и услышав нечто, не предназначенное для человеческих ушей и глаз, и не сумев это забыть. Они никогда ни о чем не рассказывали, ибо инстинкт самосохранения – самый примитивный из человеческих инстинктов – заставляет человека останавливаться перед страшным и неведомым. Этот невыразимый страх передался людям из береговой группы от единственного добравшегося до них гонца. Они также почти ничего не рассказывали об этом деле; и дневник Элеазара Смита является единственной записью, оставшейся от ночного похода вооруженного отряда, который выступил из таверны «Золотой лев» в ту весеннюю звездную ночь.