С другой стороны, опять же, мы должны не только оценивать сенсорные способности отдельно взятой пчелы, муравья, осы или термита, но и рассматривать их в контексте социальной группы, частью которой является каждое из этих насекомых. У каждого из этих крошечных созданий есть мозг, соизмеримый с размерами его тела, а в его нервной системе генетически запрограммировано определённое количество поведенческих реакций — вероятно, столько, сколько могут поддержать имеющиеся в распоряжении нейроны.
Но органы чувств, которыми обладает насекомое, и удивительные адаптивные реакции, инициируемые его нервной системой, прекрасно согласованы не только с потребностями отдельно взятого существа, но, что ещё важнее, с потребностями его социальной системы как единого целого. Некоторые исследователи предположили, что отдельно взятое общественное насекомое, будь то пчела, муравей, оса или термит, на самом деле является не самостоятельным организмом, а скорее клеткой более крупного образования — колонии, улья, гнезда, муравейника, — поскольку способ его существования и та роль, которую оно играет, подчинены потребностям всей группы и фактически определяются ею; способ этого подчинения в значительной степени аналогичен таковому у субъединиц, или органов, целого организма.
Всё выглядит так, словно совместное присутствие определённого числа этих крошечных существ образует массу, обладающую собственным руководящим разумом — качеством, которое присутствует у единого целого, но отсутствует у какого-либо отдельно взятого существа или у суммы качеств их всех как отдельных особей. Этот совершенно новый эффект, являющийся характерным свойством их совокупного числа, невозможно предсказать по сумме качеств каждого из них[3].
Держа это всё в памяти, давайте отправимся в путешествие на планету, где восприятие поляризованного света заложено в основу разумной жизни, наряду с некоторыми особыми свойствами памяти. Такой тип восприятия вовсе не редкость на Земле. И совершенно нельзя исключать того, что его можно обнаружить и в других частях Вселенной.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Пчеловзоры
МЫ ВНОВЬ ПЕРЕНОСИМСЯ в будущее. На этот раз мы находимся на пути к миру, который мы стали называть Зелёной планетой, к миру пчеловзоров. Общее впечатление зелёной расцветки, которой планета блещет издалека, обусловлено её особенно пышной растительностью, которая растёт в таком изобилии благодаря почти постоянному дневному свету, в котором купается планета. Она вращается вокруг системы двойного солнца, так что обычно, когда садится её материнское солнце, она получает свет от более удалённого второго солнца. Свет «второго солнца» не такой яркий, как у основного солнца, но этой дополнительной подсветки достаточно, чтобы обеспечивать бурный рост всей растительной жизни на этой планете.
Мы прибываем в район, который мог бы оказаться препятствием для посадки, если бы не давление струй из наших тормозных реактивных двигателей. С большой высоты он выглядел словно зелёный океан, но, спустившись в атмосферу, мы обнаружили, что это густой лес, образованный гигантскими гибкими зарослями, напоминающими травы и вырастающими до высоты 50-60 футов, так что наша посадочная капсула полностью скрылась внутри него после посадки.
Едва покинув наш корабль, мы сразу же услышали нечто похожее на звуковой сигнал, направленный в нашу сторону. Мы не могли понять его значения и не знали, предназначался ли он именно нам, но решили руководствоваться им и следовать по направлению к его источнику.
У нас не было особого выбора. Среди густой растительности не было тропинок, и если бы мы не выбрали какой-нибудь случайный ориентир, мы рисковали бы бесконечно кружить в её чаще. Под гигантскими травяными деревьями росло множество различных видов растений самого немыслимого разнообразия, с листьями, цветками и плодами, каких мы никогда раньше не видели, а также с такими, которые были в форме колокольчика, звезды, чаши, зонтика или трубы, напоминая цветки из нашего собственного мира.
Нас также поразило огромное разнообразие насекомых среди этого богатства растительности; некоторые их виды вырастали до крупных размеров, почти с птиц. То тут, то там мы видели мелких пушистых зверьков, которые скакали вверх и вниз по гигантским зарослям и перепрыгивали с растения на растение; мы начали спорить между собой, на кого они похожи больше — на белок или на крошечных обезьянок.
Чуть позже, когда у нас появилась возможность рассмотреть одну из «обезьянобелок» поближе, когда она сорвала фрукт и присела на задние лапы, чтобы съесть его, мы поняли, почему она могла лазать и прыгать, хватать и убегать с такой ловкостью. На всех четырёх лапах у неё были пальцы с выраженными суставами, кожными подушечками и крепкими изогнутыми ногтями, поэтому их можно было использовать и как руки, и как ноги: хвататься ими за ветки, переносить в них пищу или расправлять их для бега.
3
Это называется «эмерджентное свойство». Подробнее об этом, а также о жизни медоносных пчёл и их чувствах можно прочитать в книге Юргена Тауца «Феномен медоносной пчелы. Биология суперорганизма» М., «КоЛибри», 2017 г. —