Вместо этого она плюхнулась рядом со мной и уперлась спиной о стену, скрестив ноги, как будто мы были подружками и болтали каждый день. — Его звали Лукас Мур.
Я знала это имя. И если правильно помню всю историю, Майло стал его заменой в Триаде. Она была влюблена в своего собственного охотника. Я не лицемерка и не стала ее упрекать. Мне было просто жаль ее, а она ненавидит жалость.
Я задала глупый вопрос, потому что уже знала ответ: — Когда он умер?
— Год, два месяца, двенадцать дней назад. — Она дёрнула нитку на джинсах. — Он был моим охотником почти два года, и я… Мы что-то почувствовали с первого дня. Отрицали, конечно, сколько могли, а потом больше года скрывали. Я всегда говорила себе, что это не влияет на мои лидерские решения, но не знаю наверняка. Трудно судить о действиях, когда твой разум затуманен эмоциями
— Нелегко оставить воспоминания позади.
— Да, нелегко. — Если она и понимала, что в моем заявлении подразумевается нечто большее, чем просто ее обязанности куратора, то промолчала. — Когда Лукас умер, я думала, что тоже умру. Я никогда никого не любила всем сердцем, и это сломало меня, Эви.
То, как она назвала меня уменьшительным именем, не осталось мной незамеченным. Я не могла представить сильную, жизнерадостную, настойчивую рыжую рядом со мной плачущей, разбитой, эмоциональной развалиной. Она всегда казалась сильной, даже с дрожью в голосе и слезами на глазах.
Наши пути редко пересекались за четыре года. Мы с Кисмет не взаимодействовали напрямую до Олсмилла, даже несмотря на то, что наши Триады общались. Люди сплетничали, особенно когда команды прекращали ротацию из-за травм или потерь охотников, а триада Джины повидала много неудач и потерь — четыре смерти за четыре года. Сама куратор едва пережила жестокое нападение в ту ночь, когда Феликс был ранен.
Я помнила, что после смерти Лукаса Вайят казался рассеянным. Думаю, он помогал скорбящему другу.
— Вайят любил тебя долгое время, — сказала она, меняя тему. — Он никогда ничего не говорил, но испытавший раз такую сильную любовь всегда заметит ее в другом. Потом ты умерла, и он пришел в ярость. Увидев это, я разозлилась на него по многим причинам. И теперь думаю, что я ревновала.
Я ошеломленно уставилась на нее. — Ревновала?
Она наклонила голову, не прерывая зрительного контакта со мной. — Я завидовала тому, что он любил тебя так сильно, что был готов отдать все, чтобы вернуть тебя. И он это сделал. Из-за этого мои чувства к Лукасу казались очень незначительными.
— Товин манипулировал Вайятом, чтобы он согласился на эту сделку. Товин заставил его поверить, что если меня вернут, мы оба будем жить и иметь совместное будущее. Вайят никогда бы не сделал этого без этих обещаний.
— Верно, но вскоре после Олсмилла я спросила себя, поступила бы так же, как Вайят, если бы наши ситуации поменялись местами. Променяла бы я свою свободную волю на малейшую надежду на то, что мы с Лукасом снова будем вместе?
Не спрашивай, не спрашивай, не спрашивай! — И?
— Я не могла сказать «да».
— Это ничего не значит, Кисмет. Люди по-разному чувствуют, по-разному любят, но это не… Я не умела вести душевные разговоры. У меня никогда не было лучшей подруги. Хотя с Эш мы дружили, но никогда не обсуждали любовь, парней и прочее. Наша работа всегда сводила на нет шансы на здоровые долгосрочные отношения, так зачем беспокоиться?
— Ты бы умерла за Лукаса?
Она кивнула.
— Значит, вы с Вайятом на самом деле не так уж и отличаетесь.
— И все же он вернул свою любовь.
— Только потому что гном дал мне волшебный исцеляющий кристалл. Кристалл стал счастливым подарком от пожилого гнома по имени Хорцт в попытке искупить его роль в моем воскрешении. Он и благословил, и проклял меня моей исцеляющей способностью, и без этого кристалла все было бы по-другому. Вайят остался бы мертвым от потери крови, после того как его подстрелил один из своих. Я была бы мертва, потому что демон хотел засунуть в мое тело свою жену. Город лежал бы в руинах.
Да, очень полезным оказался этот кристалл.
Кисмет тихо хмыкнула. — После этой короткой беседы ты, наверное, думаешь, что попытка убить тебя на фабрике была чем-то личным.
— Вовсе нет, — не задумываясь, ответила я. Джина Кисмет была непревзойденным профессионалом — долг превыше всего.
— Спасибо.
— И раз уж мы затронули тему необычных романов охотников… Могу я задать тебе вопрос о Майло?