— Да не было там ничего такого, — развёл я руками. — Поинтересовался не сдаёт ли кто комнату, а рядом стоящий неодарённый вдруг отчего-то стал возмущаться.
— Ну не знаю, — как-то неуверенно продолжил Аркадий Юрьевич, — я вас предупредил, а дальше вы уж как знаете. Только не советую вам не переходить дорогу целителю — он весьма в хороших отношениях с командованием.
Интересная петрушка получается. Мещерский сам того не ведая выложил предполагаемую цепочку местного криминального сообщества. Маг-целитель кроме официальной продукции от официальных поисковиков в своей лаборатории перерабатывает "конфискат" от ватажников. Сбывает продукцию, скорей всего, капитан Чернов Антон Игоревич, а приглядывает за всей этой компанией кто-то из замов командира полка. Как-то не хочется приплетать в эту компанию самого полковника, уж больно дядька серьёзный и внушающий доверие. Непонятным остаётся только одно: на кого работает Никифор — на капитана или всё же мага-целителя?
В принципе, мне абсолютно до одного места, кто и чем здесь промышляет — главное, чтобы меня не цепляли. К глубокому сожалению, последние события показали, что моим мечтам уже не сбыться. Я умудрился влезть не в свои дела и теперь наверняка нахожусь под пристальным вниманием. Будем надеяться, что вслед за этим ничего существенного не произойдёт и я отделаюсь простым предупреждением.
По пути к моему новому месту обитания завернул в трактир и плотно позавтракал. Настроение заметно улучшилось. Во дворе дома я наткнулся на зарёванного Стася — через весь его лоб проступал кровавый рубец. На автомате активировал лечебное плетение, кровь тут же остановилась. Смыл кровь с его лица, благо бочка с дождевой водой стояла рядом.
— Что случилось? — поинтересовался я.
— Ба-тя косты-лём зае-хал, — всхлипывая объяснил Стась. — Он меня за само-гоном пос-лал. А кто мне без денег даст?
В этот момент с рынка примчалась Алеся и накинулась на сына, ощупывая его со всех сторон.
— Ты цел? Где больно? Ты упал? — наконец она увидела остатки рубца.
— Нет. Батя костылём…
— Господи, да когда же всё это кончится? — едва слышно прошептала Алеся, уткнувшись в сына.
Впрягаться в чужие семейные передряги я не собирался, а потому направился к себе на веранду. Чуть погодя услышал, как хлопнула дверь — Алеся с сыном зашли в дом. Буквально минуты через две-три послышался грохот и женский визг. Ну это уже совсем ни в какие ворота! Похоже Фёдор совсем слетел с катушек!
Без стука вхожу в дом. Алеся, прикрывая собой сына зажалась в углу кухни, а её муж, сидя за столом, швырял в них всё, что под руку попадётся.
— А вот и ухажёр объявился! — зло зыркнул он на меня, размахивая передо мной костылём.
Уклонившись от деревяшки, зарядил леща алкашу, тот слетел с табурета и грохнулся на пол. Алеся с сыном застыли в углу, не проронив и слова.
— Ты поднял руку на инвалида, — пришёл в себя Фёдор.
— Я ударил мразь, которая подняла руку на жену и ребёнка.
— Это ещё надо посмотреть от кого она его нагуляла! — стал подниматься забулдыга.
— Что ты такое несёшь! — не удержалась Алеся.
— Молчать, стерва! Тебе слова никто не давал! — Фёдор стал вновь "заводиться".
Кинул щуп и избавил его от излишка энергии. Мужик завалился за стол и обдав всех крепким перегаром, громко захрапел.
— Чей дом? — присел я на лавочку возле окна.
— Мой, — вышла из-за угла Алеся и присела напротив. — Батюшка, как чувствовал, перед последним походом переписал всё хозяйство на меня.
Утерев набежавшую слезу, непонятно откуда-то взявшимся платочком она продолжила.
— Хозяйство… раньше в доме был достаток и даже кое-что имелось в кубышке. Все деньги ушли на его лечение, — Алеся кивнула в сторону мужа. — А потом он запил… Почитай уже месяца три не просыхает. Раньше хоть перерывы делал, неделю-другую отходил…
— Родные, близкие у него имеются? — поинтересовался я.
— А как же! И мать с отцом ещё живы-здоровы, с дочерью и её мужем неподалёку на хуторе обитают, и старший брат в городе имеется. Вот только к нам он видно дорогу совсем позабыл.
— Значит на хуторе, говоришь…
— Ты, что? Собрался его к родителям отвезти? — быстро сообразила Алеся. — Даже и не смей об этом думать!
— Ты предпочитаешь быть насмерть забитой при очередном приступе этой твари? Если себя не жалко, то подумай хотя бы о сыне.
Алеся на несколько минут замолкла и внезапно всхлипнув прошептала:
— Что люди скажут?
— А не всё ли равно? Тебе кто-нибудь помог в трудную минуту? Так чего о них думать? Живи своей жизнью и пусть тебя не волнует мнение совершенно чужих людей!